После обретения Кыргызстаном независимости в страну пришли новые религиозные течения. Среди них были как ответвления христианства, так и разные течения ислама, которые отличаются от того, что у нас принято считать «традиционным исламом». Это привело к тому, что в маленькой горной стране, где в наследство от Советского Союза осталось национальное многообразие, появилось еще и религиозное многообразие. Сейчас в Кыргызстане по сравнению с его центральноазиатскими соседями, это многообразие растет, потому что государство долгое время почти не контролировало эту сферу.
Но недавно власти спохватились и решили, что контроля в вопросах религии должно быть больше. Для этого в 2014 году они разработали Концепцию политики в религиозной сфере сроком на 6 лет, в которой сказано, что религия не должна вмешиваться в госустройство, что Кыргызстан — поликонфессиональная страна. Однако, если читать этот документ дальше, можно заметить интересное противоречие — на самом деле эта концепция несколько раз настаивает на том, что в стране нужно создавать условия для развития ислама, а именно ханафитского мазхаба.
«В целях обеспечения национальной безопасности и культурной самобытности, государство создает условия для укрепления и развития традиционных умеренных форм суннитского ислама на основах религиозно-правовой школы ханафизма и матуридитского вероубеждения», — сказано в документе.
Ханафитский мазхаб (ханафизм) — это правовая школа, относящаяся к суннитскому исламу. Помимо нее существует еще три мазхаба — маликитский, ханбалитский, шафиитский. Они образовались в разных частях мира, но ханафитский мазхаб зародился в Центральной Азии в IX-X веке. Сегодня он считается самым распространённым из всех до сих пор существующих мазхабов суннитского направления.
Главное отличие мазхабов состоит в источниках права. Например, в ханафитском праве существует понятие урф, местного обычая, к которому обращаются в случае отсутствия предписаний в главных источниках права — Коране, суннах, иджме и т.д.
Кыргызстан в своей религиозной политике использует термин «традиционный ислам», подразумевая под ним ханафизм. Пользуясь этим термином, представители властей стараются управлять развитием различных религиозных течений, а также не допускать влияния иностранных веяний на местную религию. По сути, глобализация, которая охватывает и сферу религиозных предпочтений людей, не устраивает и даже пугает кыргызские власти. Поэтому они считают, что содействие развитию ханафизма — распространенной и понятной местным жителям правовой школы — защитит Кыргызстан от, например, религиозного радикализма.
Но эта идея очевидно является рискованной, потому что она противоречит очень важному принципу, прописанному как в Концепции, так и в Конституции — Кыргызстан — секулярная страна.
Поддерживая и лоббируя понятие «традиционный ислам» нужно думать и о том, что будет с теми, кто не следует предписаниям ханафизма? Не приведет ли определение «традиционности» друг друга к еще большему разделению проживающих в стране мусульман?
Практика изоляции ислама пришла к нам из Советского Союза. Именно тогда, в силу политических процессов, ислам в Центральной Азии локализировался и, по сути, стал частью культурного кода населяющих регион народов. Но до начала XX столетия, Центральная Азия считалась самой весомой частью исламского мира, а представители разнообразных религиозных течений приезжали сюда, чтобы делиться своим видением ислама.
Советский Союз приостановил этот межрегиональный, межконфессиональный обмен идеями. Но в XXI столетии этот процесс возобновился с новой силой и теперь свобода передвижения есть как у людей, так и у идей. Несмотря на это, кыргызские власти хотят видеть в стране однотипных мусульман. Хотя в наши дни пытаться держать мировую религию в изоляции — непостижимая и невоплотимая идея.
Глобализация — это естественный процесс. Изоляция Кыргызстана закончилась, и местная религия снова начала смешиваться с мировым исламом. Сейчас в Кыргызстане можно найти представителей разных школ суннитского ислама — от салафитов, которые пытаются придерживаться ислама образца времен пророка Мухаммеда и выступают против традиционных кыргызских праздников, до движения Таблиги Джамаат — более консервативного движения, которое зародилось в Индии. От Хизб ут-Тахрира, которых в 2003 году признали экстремистской организацией, до Нурджулар — либерального течения ислама, зародившегося в Турции.
Исследование комиссии по делам религии показало, что наиболее активными религиозными общинами в стране являются Таблиги Джамаат и Нурджулар. Обе группы появились в стране после независимости, поэтому среди последователей обеих общин можно встретить тех, кто следует не ханафизму, а другим мазхабам. По разным данным от 80 до 90% кыргызстанцев являются мусульманами, и власти автоматически подразумевают, что все они — ханафиты, но это совсем не так.
Эта идея похожа на стереотип советских времен о том, что каждый кыргыз — мусульманин. На самом деле, конечно же, религиозное верование (или его отсутствие) никак не зависит от того, какой у человека цвет кожи или разрез глаз. Сегодня в Кыргызстане легко можно встретить девушек славянской внешности с покрытой головой и парней, разговаривающих на кыргызском, которые считают себя атеистами.
В современном мире нет смысла учить людей как и чему верить. Каждый человек сам для себя определяет свою веру.
Но многие личные вопросы, связанные с религией, часто становятся предметом общественного обсуждения, даже на уровне президента. Например, если молодой парень решает отпустить бороду, ему обязательно скажут, что у кыргызов не принято делать это до смерти отца, а если девушка наденет платок или хиджаб, ей скажут, что кыргызки такого не делали до свадьбы. И в этих историях обе стороны считают себя мусульманами.
Также мы можем наблюдать конфликты представителей двух разных религий. Будет достаточно вспомнить историю о том, как на Иссык-Куле односельчане до смерти избили парня-христианина, или как тело женщины-христианки не разрешили похоронить на мусульманском кладбище.
В то же время, экс-президент Алмазбек Атамбаев никогда не забывал указывать на то, что думает о представителях отличающихся от ханафизма течений ислама. По его мнению, они перепутали «культуру арабов, народов Бангладеша, Пакистана с исламской религией».
«На наших улицах сейчас много тех, кто отрастил бороды и носит дамбалы. Вместо светлых, красочных нарядов, навязывают нашим девушкам одеваться в черное, такое у нас обычно носят овдовевшие женщины. […] Если мы не поставим заслон этому — потеряем страну, потеряем наш кыргызский народ! Потому что народ, который забыл свой язык, свои исконные традиции — это не народ!» — говорил Атамбаев на заседании Совета обороны по вопросам религии в 2014 году.
А уже через два года в центре Бишкека мы могли наблюдать одиозные одобренные Атамбаевым билборды, где высмеивались девушки, покрытые паранджой. На них красовалась надпись «Бедный народ, куда мы катимся?»
Эта идея сохраняется во властных структурах и до сих пор. Например, в 2018 году директор Госкомиссии по делам религии Зайырбек Эргешов в интервью поддержал идею Атамбаева о том, какой должна быть религия в Кыргызстане.
«Принципы ислама Саудовской Аравии, Ирана или Египта противоречат нашему местному традиционной исламу», — заявил чиновник.
Часто религиозные течения, пришедшие в Кыргызстан с Ближнего Востока или Южной Азии после независимости, ассоциируют с экстремистскими движениями. Безусловно, радикальные группы несут в себе явную угрозу национальной безопасности. Но приравнивание девушек в паранджах и парней с бородами к экстремистам просто потому, что они исповедуют не «исконно кыргызский ислам» (как вообще можно определить исконность?) — это немного перегибание палки.
Если власти действительно хотят урегулировать в стране ситуацию с религией, то тогда они должны не нарушать нормы Конституции и «создавать условия для развития» какого-то определенного религиозного течения, а создавать удобные условия для развития всех религий — например, не допускать конфликтов, связанных с религиозной нетерпимостью. Для этого нужно, кроме прочего, взять в руки вопрос выделения отдельных земель под кладбища для немусульман или тех, кто считает себя атеистами.
Если же говорить о радикальном экстремизме, эксперты по этому вопросу определяют, что люди становятся подвержены этим течением не просто с бухты барахты, а из-за бедности, безработицы, неудовлетворенности властью и работы правоохранительных органов, а также продолжительной подверженности дискриминации со стороны общества/властей/определенных социальных групп.
Власть не имеет права вмешиваться в дела религии — для этого и был прописан один из основных конституционных принципов, который разделяет религию и государство. Более того, такое вмешательство может нести в себе большую опасность. Если власти отдают приоритет одной религиозной группе и открыто оскорбляют остальные, то это может привести к формированию негативного мнения по отношению к «нелицеприятным» религиозным группам со стороны общества. И это уже происходит в Кыргызстане — описанные выше проблемы тому свидетельствуют.
Если во время Советского Союза нация и религия воспринимались как одно целое, то на сегодняшний день люди начали рассматривать свою религиозную идентичность отдельно от национальной — они могут считать себя кыргызами и не следовать принципам ханафизма. И это нормально, этого не стоит бояться. Само по себе это явление достаточно логично в глобализированном мире и не несет в себе никакой опасности. Опасность может появиться, если людям будут запрещать исповедовать ту религию, которую они выбрали для себя сами.
Ислам — это глобальное явление, его невозможно удержать в рамках границы одной страны. Более того, в этом нет никакого смысла. Поэтому вместо того, чтобы решать, каким мусульманам нужно содействовать, а каких травить, властям лучше направить свою энергию на то, чтобы сплотить всех граждан Кыргызстана, независимо от их религии, и искоренить дискриминацию по любому признаку в своей стране.
Правила комментирования
comments powered by Disqus