В июне 2020 исполнился ровно год, как Касым-Жомарт Токаев был официально избран президентом Казахстана. Есть такая поговорка – «новая метла по-новому метет». Однако к деятельности Касым-Жомарта Кемелевича эта присказка не подходит. За год он, конечно, провел ряд кадровых перестановок, но не кардинальных. Большинство руководящих постов в стране по-прежнему занимают ставленники Первого президента страны Нурсултана Назарбаева. По этому поводу существуют различные экспертные мнения.
Кто-то считает, что провести тотальную чистку высших эшелонов власти от приспешников Лидера нации Токаеву не позволяет сам Назарбаев. Другие же полагают, что у Токаева, несмотря на десятки лет присутствия в большой политике, так и не сложилась собственная команда и нужных людей ему попросту негде взять. Поэтому он, пока не сформировался еще его собственный клан, вынужден пользоваться ресурсами предшественника. Так ли это на самом деле?
Об этом Ia-centr.ru поговорил с известным казахстанским политологом, главным редактором биографической энциклопедии «Кто есть кто в Казахстане» Данияром Ашимбаевым.
– Данияр Рахманович, удалось ли Токаеву за первый год президентства «сколотить» свой собственный клан?
– О клане, думаю, пока речи нет. Дело в том, что в нашем обществе до сих пор нет четкого понимания кланового механизма.
Есть кланы традиционные, основанные на землячестве, родовых взаимоотношениях – так сказать, на трайбализме. Есть семейные кланы, основанные на брачных союзах. Тот факт, что представители двух влиятельных семей породнились по любви, совсем не говорит о том, что их семьи будут сближаться в сфере экономики и политики.
Естественно, есть бизнес-партнерство. Все это перемешалось в систему сложных взаимоотношений, которая охватывает казахстанскую элиту уже много лет. На региональном уровне традиционное влияние семейно-родовых взаимоотношений немного больше, чем на уровне республики. На республиканском уровне взаимодействуют старые модели вместе с новыми – деловое партнерство, совместная учеба и так далее.
Сейчас формируется новая модель президентства – уравнение, в котором появилось влияние «президента №2». Соответственно, сейчас надо учитывать какие принципы формирует токаевское окружение.
При этом, прежняя модель – назарбаевская – не ушла, но претерпела определенные изменения, поскольку он из действующего президента перешел в разряд политических аксакалов, при этом сохранил за собой определенные рычаги политического влияния. Такой модели на всем постсоветском пространстве еще не было, поэтому оценивать ее довольно сложно.
Тем не менее, понятно, что ряд кланов ориентирован на первого президента – это и квазигоссектор, и силовые структуры. Грубо говоря, кнут и пряник остались в руках Елбасы. А бизнес-элиты у нас, как правило, ориентируются на того, у кого больше власти. То есть на того, у кого есть контроль силовых структур и квазигоссектора.
Это логично, поскольку финансовые потоки квазигоссектора составляют львиную долю финансовых потоков банков второго уровня, а возможность их изъятия и перераспределения находится в руках того, кто контролирует финансовую полицию, прокуратуру.
Так что основные рычаги воздействия остались в руках Назарбаева. При этом все прекрасно понимают, что Назарбаев (ему скоро будет 80 лет) – президент уходящий. Да, его уход из политики займет еще какое-то время, но уже надо начинать ориентироваться на действующего президента. Именно этим и объясняется, что наша элита несколько зависла между двумя президентами и до конца еще не сориентировалась окончательно.
– То есть Токаевского клана пока не существует?
– У Токаева изначально своей команды не было – ни госсекретарей, ни министров, ни глав администрации. И поэтому он, грубо говоря, занимается перевербовкой людей из прежней назарбаевской команды в широком понимании этого термина в свою команду.
Вот и возникает такая каша — поменялось четыре главы администрации президента, три госсекретаря, четыре первых замглавы администрации, немало акимов сменилось. То есть Токаев сейчас прощупывает контуры своей аппаратной власти – кто окажется наилучшим игроком в его системе.
При этом пост главы премьера остался за Аскаром Маминым, который был назначен на эту должность за месяц до прихода Токаева к власти. В этом плане Мамин еще «назарбаевский», но он – опытный прагматик, который тянет на себе практически все основное функционирование правительственной инфраструктуры. Также как Ахметжан Есимов – руководитель фонда «Самрук-Казына», назначенный также Назарбаевым, тянет на себе руководство всего квазигоссектора.
Поэтому я думаю, что отсутствие тотальной чистки обусловлено не столько отсутствием желания, сколько отсутствием возможности у второго президента идти на какие-то радикальные шаги в этом отношении даже если в них есть необходимость.
Так что сейчас можно говорить только о контурах клановой конструкции. Изначально существовали сложные родовые взаимоотношения, но для их оценки нужно обладать достаточно обширной информацией о генеалогических связях внутри элиты.
Одного знания, что «у казахов есть три жуза», само по себе недостаточно. Жузы делятся на рода, рода – на подрода, у лидеров и представителей которых есть свои интересы и своя история взаимоотношений. Не имея полной картины, сложно строить, что называется, полноценную форму.
К тому же родовая или подродовая принадлежность – информация довольно закрытая. В 1990–2000-е высказывалось мнение, что назарбаевский род Шапрашты, мол, «захватил всю власть». Но род никогда не был монолитом: кто-то был за Назарбаева, кто-то против, да и «большая семья» первого президента, в целом ориентированная на своего лидера, периодически конкурировала и воевала друг с другом. Война между ними по ожесточению порой напоминала гражданскую.
И когда говорят, что «клан Назарбаева захватил власть» – эта формулировка очень неточная. Есть масса отдельных подкланов, ориентированных на патриарха, но между собой находящиеся в контрах. То же самое можно сказать и о других кланах.
К тому же нужно учесть, что основная методика при составлении реестров казахстанских групп влияния была основана не на родовом принципе, а на контроле активов. Много лет составлялись (и порой публиковались) таблицы: кто что контролирует, кто чьи интересы обслуживает во власти. Но за последние годы ситуация изменилась.
Одни группы ушли из политики, но остались в экономике, другие – наоборот. Третьи и вовсе сошли с арены. Поэтому применять старую методику – это неправильно, поскольку она не работает, а новую понять сложно, потому что за эти годы и квазигоссектор, и аппарат сильно разрослись: они живут по своей логике и принимают решения, понятные только им и при этом нельзя сказать, что они работают на каких-то условных олигархов. Эти сферы превратились в какие-то самостоятельные институты, живущие по своим законам и не подверженные прежнему олигархическому влиянию. Да, и решения высших властей для них особо не указ. И аппарат и квазигоссектор своей серой массой проглотили практически все политическое поле страны и активно сопротивляются любому контролю.
Так вот, возвращаясь к Токаеву, «президентской» команды у него изначально не было. Поэтому он уже год занимается подбором соратников. Видно, что где-то ошибается, какие-то назначения, наоборот, удачные.
Продолжение следует...
Правила комментирования
comments powered by Disqus