Число зараженных коронавирусом растет с каждым днем, количество смертельных случаев, к сожалению, тоже. О том, кто в первую очередь находится в группе риска и почему перестали тестировать людей на COVID-19, рассказал врач-инфекционист НИИ вирусологии Искандар Шамаков.
Один из врачей, спасающих от опасного вируса пациентов Специализированной инфекционной больницы Зангиота №1, рассказал корреспонденту Sputnik, с чем медики столкнулись в первые дни и какие категории людей подвержены наибольшему риску.
— Расскажите о своей работе в спецклинике: с чем пришлось столкнуться в самом начале? сколько часов в сутки вам удается отдыхать?
— В новой зангиотинской больнице я работаю со дня ее открытия — с 9 июля. Первые две недели были очень тяжелыми. Я никогда не испытывал такую нагрузку. На одного врача приходилось порядка 25 пациентов с коронавирусной инфекцией. На сон удавалось выкроить не более 4-5 часов. Многие спали непосредственно в ординаторских – в чистой зоне, там можно ходить просто в хирургической одежде.
Каждое утро мы отправляем отчет о пациентах в Минздрав, поэтому и мне, и большинству моих коллег не всегда удавалось позавтракать. По сути у нас только была возможность нормально пообедать, потому что вечером снова отчеты для министерства. Кроме того, у большинства больных состояние осложняется именно в вечерние часы: как правило, понижается уровень кислород в крови и нужно менять тактику лечения.
В таком напряженном режиме мы отработали 14 дней. После первой двухнедельной вахты половина медперсонала уволилась из-за морально-психического истощения. Главврач Анвар Хусанов поблагодарил оставшихся сотрудников, а затем нас доукомплектовали и еще вдвое увеличили штат — стало намного легче, даже на сон теперь остается часов по 7.
— Насколько, на ваш взгляд, временные центры размещения разгружают больницы и помогают справиться с потоком пациентов?
— Ситуация неоднозначная. Например, к нам в основном поступают тяжелобольные из временного комплекса, развернутого в "Узэкспоцентре". Там нет централизованной подачи кислорода, поэтому поддержание состояния инфицированных осложняется и к нам они поступают, когда уже необходима реанимация. Это отделение экстренной терапии у нас работает на полную мощность. Если появляется одно-два свободных места, то пустуют они не более 2-3 часов. К сожалению, число летальных исходов выросло.
В обычное время смерть человека в терапевтическом отделении, то есть в палате, а не в реанимации, — это чрезвычайное происшествие, по каждому такому случаю проводится жесткая служебная проверка. В нынешних реалиях каждую неделю у нас в отделении (в палате) умирает по одному пациенту. Увы, в экстренной обстановке, когда столько тяжелых больных, уже не до разбирательств.
Несмотря на техническое особенности, в целом временные центры помогают "сбить волну". Например, когда одномоментно заразились и, как следствие, поступили сразу около одной тысячи пациентов. Наша больница может принять только 200 тяжелых пациентов, которым требуется кислород. При этом нужно понимать, что не всем людям с диагнозом "пневмония" требуется искусственная вентиляция легких. В "Узэкспоцентре" под наблюдением врачей те, у кого уровень кислорода в крови 90% и выше. Если эта доля падает ниже, то уже требуется дополнительная подача кислорода, иначе поражение легких в этом случае составляет порядка 60%.
— Людей перестали массово тестировать, как это было в начале пандемии, а просто отправляют лечиться домой. Насколько это правильно?
— Это оправданное решение. Здесь, в Зангиоте, мы тоже не делаем мазки на COVID-19. Дело в том, что результат нужно ждать 3-4 дня, а держать все это время человека в больнице возможности нет. Мы ведем больного исключительно на основании клинических показателей. Исходя из того что бессимптомный носитель коронавирусной инфекции не переносит вирус, мы его выписываем. Но после этого в течение 14 дней он находится на карантине дома. Через две недели пациенту необходимо сдать мазок. Результат анализа не всегда достоверный, 90% госпитализированных у нас вообще не сдавали анализ на COVID. Мы их принимаем на основании данных МСКТ, КТ и рентгенографии. При наличии пневмонии со всеми клиническими признаками начинаем лечение. Так что эти мазки для нас не имеют важного значения.
— Насколько, по вашему мнению, оправдана в этих условиях вакцинация населения, учитывая, что прошло так мало времени для подробных испытаний?
— Мы с коллегами с надеждой ждем вакцину. Это единственный способ контролировать болезнь. Коронавирус – это, по сути, детская инфекция. Малыши и подростки достаточно легко ее переносят, как говорится, на ногах и не нуждаются в сложной терапии. Практика показывает, что в группе риска люди старше 35 лет. Иначе говоря, с этого возраста увеличивается сложность переносимости заболевания. Поэтому пока не начнется массовая вакцинация, ситуация значительно не изменится.
— В последнее время разгорелись споры о целесообразности чартеров для возвращения узбекистанцев на родину. Насколько они на самом деле влияют на эпидемобстановку в республике?
— Вывоз граждан из-за рубежа в Узбекистан абсолютно никак не ухудшает общую ситуацию с коронавирусом в стране. Пик заболеваемости во многих государствах, откуда прибывают наши сограждане, уже пройден. Да и вирус, насколько мне известно, диагностирован лишь у каждого десятого из них. На общую статистику это сильно не влияет. Учитывая, что распространение инфекции вышло из-под контроля, уже нет необходимости всех массово тестировать и проводить эпидрасследования, как это было в самом начале эпидемии. Вирус уже "гуляет" среди населения.
— Число летальных случаев, к сожалению, не уменьшается, причем среди погибших не только возрастные пациенты. В чем причина?
— При поступлении больного мы уже можем сказать с точностью до 90%, выживет он или нет. Два первоочередных признака – это уровень кислорода в крови и степень ожирения при грушевидной форме тела. Дело в том, что такой пациент не сможет лежать на животе. Это одно из основных положений госпитализированного на больничной койке в период терапии. Для беременных женщин и людей с ожирением это очень затруднительно. Их кишечник растянут, и в таком положении орган пищеварения начинает поднимать диафрагму и сжимать легочную ткань, тем самым уменьшая объем грудной клетки. Особо тяжело придется тем, чей вес превышает 100 килограммов.
Увы, выживаемость на ИВЛ и при сипапах (искусственная вентиляция легких) очень низкая — это не только наша, но и европейская статистика. Мы в отделении используем назальный кислород, когда в нос вставляются две трубочки и по ним подается кислород. При такой поддержке летальность не превышает 3%. За четыре недели работы через меня прошло примерно 300 пациентов. В реанимацию я успел перевести около 10 человек. Никто из них, к сожалению, в терапевтическое отделение уже не вернулся.
— Почему люди с подозрением на коронавирус бояться обращаться в больницу?
— Я бы не согласился с вами. Напротив, в наше отделение очень многие обращаются, другое дело, что мы не всех способны принять. Мы можем отказать, если по данным КТ у пациента нет пневмонии, так как наше отделение ориентировано на коронавирусную пневмонию.
— Насколько хорошо сегодня изучен COVID-19 по сравнению с началом пандемии? Чем течение болезни тогда отличается от того, что вы наблюдаете сегодня?
— Когда в марте мы лечили пациентов в НИИ вирусологии, процент пневмонии был очень низким. Сейчас же, по крайней мере в нашем отделении, все пациенты лежат с пневмонией. На первом этапе кислород давали только в реанимации, а сейчас назальную канюлю мы используем уже в терапевтическом отделении. Количество тяжелых течений пневмоний значительно увеличилось, как и количество людей, нуждающихся в назальном кислороде. Отсюда и рост нагрузки на медперсонал.
Знаний инфекциониста уже недостаточно, поэтому у нас в отделении также работают кардиолог и нефролог, в других отделениях - иные специалисты, например, офтальмолог и гинеколог. Другими словами, сейчас необходимо участие профильных медиков и многосторонний подход к терапии. В этом и заключается сложность лечения пациентов с COVID.
— В распространении инфекции специалисты и чиновники винят население, которое не соблюдает правила личной гигиены и нарушает введенные ограничения. Вы с этим согласны?
— По большому счету, да. Все зависит от того, сколько вируса попадает к человеку одномоментно. Без защитной маски высок риск вдыхания болезнетворных выделений, а это почти обязательно приведет к пневмонии. Если вы защищены маской, то даже если кто-то инфицированный рядом чихнул или кашлянул, — болезнь пройдет в виде бронхита средней степени тяжести. Так что это не пустые слова – защита и дистанция важны.
— Какие рекомендации вы, как врач, можете дать в нынешней ситуации?
— С пациентами, которые попадают ко мне с пневмонией, мы сразу начинаем делать дыхательную гимнастику — это 50% лечения. Человек уже лежит на животе, мы с трудом подняли ему уровень кислорода в крови до нормы, тем не менее уже на этой стадии он начинает делать упражнения. Каждые 30 минут в сидячем положении. После этого, конечно, он снова ложится на живот.
Дело в том, что коронавирусная инфекция сопровождается заполнением легких жидкостью, которая потом уходит, но остаются нити фибрина, стягивающие легочную ткань, не давая им раскрыться. Специально для коронавирусных пациентов мы разработали очень эффективную дыхательную гимнастику. Это упражнение я называю "стойкой боксера". Проводя его, мы разрываем фибриновые нити. При этом человек чувствует боль и начинает кашлять — это хороший признак. Таким образом увеличиваются объем легких и площадь легочной ткани.
В начале выполнения упражнения у пациента будет кашель даже при глубоком вдохе. После нескольких дней кашель появляется на 3-4 секунде задержке дыхания. Нужно продолжать выполнять данное упражнение с интервалом 30-60 минут, до тех пор, пока эта дыхательная гимнастика вызывает кашлевые рефлексы. Кроме того, больному необходимо по 17-20 часов в сутки лежать на животе. В таком положении тела кислород в крови поднимается на 5-10% без приема каких либо препаратов.
Гимнастика заключается в следующем: сядьте, согните руки в локтях и сведите их перед собой, ладони сожмите в кулаки. Это выглядит так, словно вы защищаетесь. В таком положении делаете глубокий вдох, задерживаете дыхание на 5 секунд и выдыхаете. Подчеркну: это не общее дыхательное упражнение, а специальное, которое мы разработали непосредственно для коронавирусных пациентов. Оно бесполезно, например, при туберкулезе, но очень эффективно при поражении нижних долей легких, как в случае с COVID-19.
Правила комментирования
comments powered by Disqus