Опубликованные Миннацэкономики планы по трансфертам из Нацфонда на ближайшие три года — подтверждение серьезных экономических проблем.

20 августа на портале нормативных правовых актов появился проект закона о гарантированном трансферте из Нацфонда на 2021-2023 гг. Так, в 2021 году в республиканский бюджет поступят 2,7 трлн, в 2022 — 2,4 трлн, в 2023 — 2,2 трлн тенге.

Деньги направят на выплату солидарных пенсий и государственные базовые пенсионные выплаты из республиканского бюджета. В пояснительной записке говорится, что никаких негативных социально-экономических и правовых последствий это не повлечет и вместе с тем позволит обеспечить бюджет стабильным источником доходов.

Пока сокращаются налоговые поступления от умирающего в карантине бизнеса, государству все еще есть чем латать бюджетные дыры. Открытым остается вопрос, правильно ли это? Доктор экономических наук Магбат Спанов провел несколько параллелей, доказывающих, что страна надолго окажется в тяжелом кризисе.

Бизнес — не локомотив

— Недавно мы с вами буквально говорили о любви правительства заглядывать в Нацфонд, и вот опять. Опубликован проект закона о трансфертах на ближайшие три года. 

— Это плановые трансферты, принятые еще при первом президенте. Другое дело, что помимо утверждаемых объемов из Нацфонда берут дополнительные суммы на поддержку выплат и каких-то проседающих секторов. Это не есть хорошо.

— 10 июля президент на расширенном заседании правительства сказал, что с 2021 года трансферты из Нацфонда должны носить только целевой характер. И уточнил, что исключительно на решение социальных проблем и инфраструктурное развитие. Это значит, в бюджете нет денег на поддержку социально уязвимых групп?

— Чтобы однозначно ответить на этот вопрос, надо смотреть на доходную часть бюджета.

В прошлые годы расходы в среднем были 10-11 трлн тенге, а доходная налоговая база — 5 трлн

Сейчас надо смотреть, какая сумма входит в налоговую базу.

— Столичная палата предпринимателей «Атамекен» подсчитала, сколько предприятий просело в Нур-Султане за время ЧП и карантина. По их мнению, на восстановление прежних показателей уйдет два года. Каковы ваши прогнозы, ведь речь идет о так называемом локомотиве экономики?

— Малый и средний бизнес в Казахстане никогда не был локомотивом экономики.

Есть цель достичь 50% в ВВП, но таких цифр никогда не было и не будет. Это только в Алматы 70% доходной части дают налоги с малого и среднего бизнеса. В целом по стране ситуация от 20 до 30%.

Реанимация экономики

Я уже предложил меры по выходу из кризиса.

• Надо вернуть в управление профессионалов, доказавших свою состоятельность в 1990-2000 гг. Государственников. Пока они с нами. Остановить назначения из кадрового резерва. Если нужно, повысить возрастной ценз.

• Прежде чем назначать на руководящие должности, проверить способности молодежи в реальной экономике: на местах, в регионах. Из комфортных кабинетов — в бездорожье. В качестве помощников и референтов. Не выше. Под начало государственников, опытных руководителей, крепких хозяйственников и эффективных организаторов. Тех, кто в строю или еще может вернуться в строй.
• Сейчас, когда все ресурсы перенаправлены на борьбу с пандемией, надо остановить надвигающуюся стагнацию других направлений и отраслей. Времени на это катастрофически мало.
• Изменить денежно-кредитную политику Нацбанка в сторону стимулирования реального сектора экономики. Кроме этого, отпустить курс тенге, сделать его реально плавающим.
• Ввести запрет на выкуп акций хозяйствующих субъектов Нацбанком.
• Консолидировать финансовую политику, проводимую финрегулятором, с экономической политикой правительства и ее приоритетом («не подгонять экономику под финансы», а финансовые действия разрабатывать под экономический курс, политику, программы).
• Усилить кадровый экономический блок правительства. И конечно, не теми, кто довел до кризиса, не сумел провести диверсификацию экономики в период экономического роста и завалил ряд ключевых программ.
• Ввести категорический запрет на работу в оффшорах квазигосударственным компаниям.
• Выделить антимонопольный комитет и комитет статистики в самостоятельные подразделения с соответствующими функциями. Оптимизации здесь не место.
  Вдогонку к циркулирующим в обществе предложениям добавлю: если пособия (42 500 тг) выдавать по количеству детей, считаю необходимым к адресатам социальной помощи добавить лиц с ограниченными возможностями, пенсионеров и выпускников детских домов.

Коллективный иммунитет

— А как же антикризисный экономический план, о котором едва ли не с марта говорят экономисты?

— Как и многие, тоже его жду. Единого. Обязательного к исполнению. С самой высокой мерой ответственности.

Пока вижу одно: в массовое сознание пытаются внедрить необходимость коллективного иммунитета и часть населения уже проявляет готовность к массовому закланию. Я не врач, не эпидемиолог, не инфекционист. Я – экономист.

И знаю точно: преодоление эпидемий через коллективные иммунитеты возможны в странах с крепкой социальной инфраструктурой, мощными экономическими ресурсами, собственной сильной промышленностью и высокой правовой культурой. Там, где вылечивают.

К сожалению, в Казахстане построен олигархический монополистический капитализм, и он не социально ориентированный. Так сложилось, поэтому мы вынуждены брать деньги из Нацфонда. Пояса нам придется затянуть конкретно. Правительство пытается свести концы с концами, и ругать его здесь не за что. Вот и делаются попытки залатать дыры с помощью резервов.

Я еще в марте говорил, что по самым позитивным оценкам выход из кризиса займет минимум от 2 до 5 лет.

Важно не количество, а качество

— Зато следуют бравые отчеты министров. 20 августа министр торговли и интеграции Бахыт Султанов отчитывался о внутренней и внешней торговле. Он отметил спад, связанный с пандемией, но в целом из его отчета следует — все не так плохо. Получается, эти отчеты не соответствуют реальной действительности?

— 10 лет назад я работал в сфере проверки налоговых поступлений. Ситуация может быть изменилась к лучшему, но я запомнил одну цифру. На территории одного региона было зарегистрировано около 50 тысяч предприятий. Действующими считались около 20 тысяч, а кое-какие налоги платили из них только 10 тысяч. И не все работают с доходностью, некоторые по нулям.

То есть количество открытых предприятий это просто цифра. Если она не подкрепляется перечислениями налогов, она ничего не стоит

В 2014-2015 гг. я предложил минтруда хорошую систему учета самозанятых, с которыми у них вечная проблема. Надо разделить их по трем категориям – эффективная, мало- или низкоэффективная и неэффективная занятость. И относить работающих на себя граждан в эти категории в зависимости от критериев юридической регистрации, уплаты пенсионных взносов и оплаты налогов. Далее оказывать мало- и низкоэффективным самозанятым финансовую поддержку для перехода их в эффективную самозанятость. Но в минтруда пошли своим путем.

К сожалению, мы не можем проверить слова министров. А официальная статистика всегда вызывает определенное недоверие. Особенно когда речь идет, например, о росте цен. В связи с пандемией коронавируса в разы подорожали овощи, фрукты, ягоды. Достаточно сравнить цены 2019 года и нынешнего. Разница в 2-3 раза. Все потому, что большую часть товаров мы не производим сами, а импортируем. Импорт обеспечивается за счет экспорта энергоресурсов и зерна.

Производительность труда как индикатор

— В начале нулевых я был категорическим противником считать главным показателем роста экономики валовой внутренний продукт (ВВП). Для объективной картины надо тогда учитывать и валовой национальный продукт (ВНП).

Прибыль транснациональных корпораций уходит за рубеж. А мы ее считаем и делим на граждан. Вот и выходит благополучная цифра. ВНП же при этом сжимается как шагреневая кожа

Правительству Карима Масимова я предлагал дорожную карту, в которой главным показателем роста экономики была бы производительность труда. Вырастили урожая на каждого человека больше, чем в прошлом году, это рост. Не вырастили — падение. Первоначально идею подхватили, а потом благополучно забыли.

С точки зрения социальной стабильности для нас сейчас главное занятость населения. Получая зарплату, человек обретает социальные гарантии. В противном случае социально-экономическая проблема наслаивается на другую – криминальную.

Если у человека нет стабильного дохода и нечем кормить семью, он или преступает закон, или совершает суицид. Статистику по суицидам закрыли, потому что она явно показывает неудовлетворенность людей жизнью.

В Казахстане за годы независимости более-менее выполнены только две стратегии. Первая принята в 1992 году под руководством вице-президента Казахстана Эрика Асанбаева. Это стратегия становления Казахстана как суверенного государства. За пять лет были созданы госинституты, нацвалюта и атрибуты государственной власти. Вторая «Стратегия-2030» была принята в 1997 году. Документ с очень качественными показателями, конечной целью которого было вхождение в 50 развитых стран мира.

В 2012 году по индексу конкурентоспособности мы этого добились. Всё. Остальные программы не выполнены. Некоторые десятилетия кочуют во времени без видимых результатов. Между тем это вызывает напряжение у населения. Люди видят бравые отчеты, обещания и ноль результата. Это очень опасная тенденция.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram