Максатбек Ишенбаев, председатель правления банка «Бай Тушум», имеет 20-летний опыт работы в финансовой сфере и является одним из тех, кто вводил национальную валюту в далеком 1993 году, а сегодня выводит на рынок современные банковские услуги.

В интервью Economist.kg он рассказал о разных периодах работы в Нацбанке, о работе в коммерческой сфере и о секретах успешной карьеры.

— Как вы попали в сферу финансов?

— В 80-е было не так много возможностей, тогда был рабочий класс и интеллигенция. Папа никогда не хотел чтобы я был водителем автобуса как он сам. Он меня никогда не подпускал к черной работе и говорил «Иди, книги читай». Мама была преподавателем в финансово-экономическом техникуме и хотела, чтобы я стал финансистом. В старших классах я прочитал книгу «Финансист» Теодора Драйзера, мне так понравился главный герой, я узнал, что в мире финансов может быть столько приключений.

Со своей специальностью я мог работать в Министерстве финансов, либо в налоговой. Во время преддипломной работы я проходил практику в налоговой. Помню случай, когда мы с кураторами пошли с проверками на Ортосайский рынок. Я видел, как они отбирали у бабушек и дедушек, которые там торговали, сигареты, спиртное, гриль. Я тогда точно понял, что я — не проверяющий, и это не соответствует моим ценностям. Я устроился на работу в Нацбанк.

— Как менялась финансовая сфера в разные периоды? Когда было интереснее?

— В 1993 году мы вводили национальную валюту, видели становление банковской системы. Мы разрабатывали все положения, политику, процедуры для банков. Раньше все Москва регулировала, а здесь мы со своим сомом вышли в свободное плавание и должны были самостоятельно во всем разбираться.

В то время был еще «черный» рынок валюты, возле здания Нацбанка стояли скупщики, борцы, спортсмены, ОПГшники и меняли валюту. Раз в неделю приезжала милиция и разгоняла всех, кого-то забирали, но через два часа снова все собирались на этом же месте. Обменщики стояли у крыльца Нацбанка, а скупщики золота на месте, где сейчас «Бета Сторес».

Был всегда курс доллара Нацбанка и курс «черного» рынка, и начальство всегда просило узнать их курс. Мои однокурсники-интеллигенты боялись к ним спускаться, а у меня там были знакомые. Хотя я не имел отношения к валютному рынку, а работал в кредитном отделе, ходил, узнавал курс «черного» рынка. Стоял, курил с ними и расспрашивал, потом информировал коллег. Кто-то из руководства увидел меня внизу и мне дали предупреждение, но я с пеной у рта доказывал, что все это делал ради Нацбанка.

— Как построить успешную карьеру?

— Нужно уметь рисковать и брать на себя ответственность. В Нацбанке я был в комфортных условиях, я путешествовал, получил второе образование в Японии благодаря работе, зарплата была хорошей. Меня пригласили в «Энергобанк», который из 20-ти банков был на 19-м месте. Меня все отговаривали, но я подумал, что мне 28 лет и если я еще пару лет посижу на своем месте, то уже точно не захочу больше рисковать и покидать это теплое кресло.

— Но позже вы снова вернулись в Нацбанк. Почему?

— Я вернулся в Нацбанк заместителем председателя. Не хотел снова становится чиновником, но проработал там три года, мне понравилось. У меня была зарплата намного меньше, чем в коммерческом банке, но там у меня был хороший круг общения, мы встречались с представителями МВФ, Всемирного банка, Центробанка России, с министрами и докторами экономических наук. Я расширял свой кругозор с такими людьми. Но после того, как пришли Бакиевы, я не смог уже там работать. Они сильно вклинивались в нашу работу со своим банком АУБ, запрещали проводить проверки, не давали делать свою работу качественно и т.д.

— Как именно Бакиевы вмешивались в работу?

— Они работали только на свой карман, если бы не Бакиевы, мы бы АУБ закрыли давно. Этот банк превратился в большую «отмывочную» машину, о которой уже весь мир знает. Данияр Усенов, когда был премьер-министром, всегда хотел свои руки пустить в золото-валютные резервы Нацбанка. Он говорил, что мы должны кредитовать предприятия. Та независимость Нацбанка, которая была при Акаеве, сошла на ноль при Бакиеве. Акаев нам не приказывал ничего, он с нами советовался и вел себя грамотно, по крайней мере в отношении Нацбанка.

— Вы отказались от зарплаты главы коммерческого банка ради Нацбанка. Почему?

— Когда сам президент тебя уговаривает, сложно отказаться. Я просто сказал «Хорошо, Аскар Акаевич, когда приступать?». К тому же не все меряется деньгами. Я думаю, что у нас достаточное количество людей, которые пошли бы на госдолжность делать реформы. Я хочу, чтобы мои дети и внуки жили в Кыргызстане, а не думали плохо о своей стране.

— В период правления какого президента вы бы хотели вернуться в Нацбанк?

— В период Розы Исаковны. У нее глубокие познания, она знает роль и значение Нацбанка. У нее мало родственников, как у нас это всегда происходит, ее водитель не рулил экономикой. Она ценит полезные кадры.

— Были у вас мысли о собственном деле?

— У меня был ресторан и финансово-экономическая газета. Сейчас мыслей о бизнесе нет, я работаю в банке, а в свободное время увлекаюсь вокалом, учусь играть на гитаре, занимаюсь футболом, настольным теннисом, гольфом.

Если так случится, что я не буду работать в «Бай Тушуме», точно буду открывать свое дело в финансовой области. У нас кроме банков и микрокредитных компаний ничего нет. Финансовая инфраструктура не выстроена, можно хоть депозитарий создать и будет успех при условии хорошо выстроенного бизнеса. Можно открыть финансово-консалтинговую компанию, лизинговую компанию и т.д., и везде можно добиться успеха.

Фондовый рынок тоже мертвый, а он является двигателем экономики. Нам нужно, в первую очередь, этим заниматься, чтобы наши стартапы могли привлекать деньги, а не брать кредиты в банках. Для этого нужны реформы, а не законы о ЧС, которые никак не способствуют ни развитию фондового рынка, ни созданию новых предприятий, рабочих мест, привлечения инвестиций и так далее.

— Как вы оцениваете работу правительства в отношении банков?

— Банки слишком зарегулированы, если правительство и Нацбанк хотят видеть прогрессивные банки с передовыми технологиями, нам нужно развязывать руки. Мы хотим что-то сделать, а нельзя оказывается. Например, Нацбанк не разрешает банкам создавать свои экосистемы, нам говорят что мы должны заниматься только банковским делом. Но мир уже настолько меняется и у нас должна быть возможность входить в интересные ниши и инвестировать туда.

«Бай Тушум» первый среди коммерческих банков, кто выпустили свой маркетплэйс, но мы не имеем права на этом зарабатывать. Это площадка для наших клиентов, а мы можем дать кредит. Но если человек покупает товар без кредита, мы не можем зарабатывать на комиссиях. Если мы знаем, что это не будет приносить нам прибыль, то работа в этом направлении уже не будет приоритетной. Хотя, может, мы могли бы стать кыргызской «Алибабой». У казахов есть KASPI Bank, где можно купить турпутевки, билеты, услуги салонов красоты и т.д.

— Расскажите о том, как устроена работа в «Бай Тушум»?

— Я — за свободу, у нас в банке никто не ходит в костюмах, мы не засекаем, кто во сколько пришел и ушел, я пытаюсь построить «бирюзовую» организацию.

Я с детства — за свободу, мне просто нужно сказать, что сделать, поставить дедлайн и больше не трогать. Мне не нравилось, когда мы с папой в детстве копали огород, а он ходил и поправлял меня. Я хотел, чтобы мне просто дали задачу и я ее сам решил.

Я считаю, что если я буду говорить сотрудникам, как им делать их работу, все будет выполнено коряво. Они не смогут быть вовлеченными в процесс, ведь это не их идеи и желания, а мои задания.

Хотя я вижу, что многие хотят, чтобы им просто приказывали. Может дело в нашем воспитании или это советское прошлое, но не все готовы брать на себя ответственность и я никак не могу сломать это. Мне кажется около 30-40% людей готовы быстро меняться и адаптироваться к новым реалиям. Остальным нужны инструкции, положения, приказы.

Если мы будем придерживаться старых методов, мы можем окончательно отстать от всего мира.

— Какие советы вы можете дать молодым?

— Ни от кого ничего не ждите, вы на 100% ответственны за свою жизнь. Рискуйте, пока молодые, когда будут семья и дети, уже будет страшно рисковать. У меня на сердце слова Ли Якокка, вице-президента Ford, а позже президента Chrysler о том, что незнание будущего — это хорошо, потому что, видя, какие у нас будут проблемы, у многих было бы желание застрелиться. Мне очень близки эти слова, потому что я считаю, что все трудности преодолимы.

— Кто вас вдохновляет?

— Бывает, что кто-то тебя вдохновляет, но потом ты доходишь до какого-то уровня и это исчезает. Сейчас мне нравится Рекардо Семлер, бизнесмен и автор книги «Маверик. История успеха самой необычной компании в мире». Он просто человек, просто с другого мира, мне нравится его подход к бизнесу. Например, он рассказывал, как решил войти в отельный бизнес, пришел домой к жене и спросил, что ее бесит в отелях. Она ответила, что не нравится check in, check out, возиться с багажом. Тогда он решил, что в их отеле не будет всего этого, клиент может перед вылетом позвонить в службу и попросить, чтобы приехали сотрудники и забрали чемодан. К заселению все вещи будут уже в номере распакованы, поглажены и развешены. Он снимает все барьеры и это вопрос свободы мысли и идей. Надо постоянно задавать вопрос «почему?», и ответы приводят к классным идеям.

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram