Захват власти талибами в Афганистане заставил соседние страны усиливать меры безопасности и укреплять приграничную оборону. Узбекистан не стал исключением.

Осознавая всю серьезность положения, а также непредсказуемость новых кабульских властей, Ташкент оказался в поисках военной поддержки на случай обострения обстановки. Основными векторами объединения усилий выступили два крупнейших военных блока – ОДКБ и НАТО.

За последние годы взаимодействие Узбекистана с международными организациями значительно усилилось. Президент Шавкат Мирзиёев активно участвует в саммитах ОДКБ, совместно с Россией и Таджикистаном военные силы республики осуществляют учения на границе с Афганистаном. Одновременно с этим глава миссии Узбекистана при НАТО Дильёр Хакимов проводит встречу с вновь назначенным заместителем генсекретаря Хавьером Коломина для обсуждения состояния и перспектив сотрудничества Узбекистана и НАТО в рамках программы альянса «Партнерство ради мира». Согласно мнению экспертов, существует и третья альтернатива, о которой говорят гораздо меньше. Речь идет о военном сотрудничестве Узбекистана и Турции. В пользу этого говорят мартовские совместные учения двух стран на полигоне «Термез».

Какой путь изберет для себя Узбекистан, остается загадкой. Ответить на этот вопрос редакции Uz30.media помог глава Евразийского Аналитического центра Никита Мендкович.

– Следует ли Узбекистану рассматривать возможность вхождения в какой-либо военный альянс?

– В результате того, что американцы оставили значительный арсенал на территории Афганистана, боевики «Талибан» располагают огромными военными возможностями. У них имеется целый парк артиллерии: от гаубиц до систем залпового огня «Град», несколько десятков из которых находились на вооружении афганской армии, а теперь перешли к талибам. У них есть 211 бортов боевой авиации: вертолетов и самолетов, включая 23 современных американских штурмовика, а также несколько десятков боевых американских вертолетов Black Hawk, оснащенных по последнему слову техники.

Многие из этих образцов талибы начали уже использовать. Трофейная военная техника выходила на парады в Кабуле и Кандагаре. Военные вертолеты широко используются для патрулирования неба над Кабулом и тем же Кандагаром. Это подтверждено многими свидетельствами и кадрами съемок. Поэтому, если рассматривать организацию «Талибан» как потенциального противника Узбекистана, то это очень серьезный вызов.
Приведу еще один факт. Один из высокопоставленных чиновников из Узбекистана в беседе со мной в 2019 году сообщил, что мобилизационные возможности страны достаточны для того, чтобы выстроить армию для борьбы с боевиками с юга.

Но, во-первых, это потребует времени, которого может не дать реальное внезапное нападение. Во-вторых, это потребует больших затрат, техники, средств и людей. Поскольку придется массово призывать молодежь, выключать ее из хозяйства и наносить серьезный удар по экономике страны, которая и так сейчас переживает ковидный кризис. Таким образом, сейчас не в интересах Узбекистана самостоятельно решать возникающие проблемы и оставаться наедине с потенциальным противником с юга.

– Каковы перспективы и последствия для Узбекистана в случае возможного присоединения страны к программам блоков ОДКБ или НАТО?

– На мой взгляд, на сегодняшний день выбор союзников и партнеров, по большому счету, отсутствует. Америка показала свою неэффективность, в частности на примере Афганистана. В течение 20 лет они поддерживали афганское правительство, накачивали афганскую армию техникой, готовили кадры, поставляли оружие. Но на практике, когда началось большое наступление 2021 года, в течение нескольких месяцев афганское государство и армия были разрушены как карточный домик. Не помогла американская подготовка, а американская техника стала трофеем боевиков.

Я думаю, данный пример демонстрирует, что США не могут помочь в борьбе с боевиками. Самостоятельно воевать за союзников Америка не будет. В этих условиях основным возможным стратегическим партнером остается Россия. Напомню, что еще с 90-х годов есть Соглашение о военном партнерстве между Узбекистаном и Россией, сейчас есть ряд военных программ. Значительная доля офицерских кадров Узбекистана сейчас обучается в России. Более того, Москва выразила принципиальную готовность помочь и Узбекистану, и Таджикистану в случае осложнений на границе. Это прекрасно понимает официальный Ташкент. На это указывает решение возобновить партнерство с ОДКБ, пусть пока и без возобновления членства.

Также можно напомнить об участии Узбекистана в пограничных учениях России и Таджикистана по отражению потенциального нападения боевиков. Очевидно, что действующее руководство рассматривает партнерство с Россией как основной вариант обеспечения безопасности.

– Реален ли третий вариант – вхождение в орбиту Турции в рамках проекта «Армии Турана»?

– Что касается возможного военного сотрудничества с Турцией, я думаю, что в Узбекистане осознают всю опасность подобного рода действий. Напомню, что официальная идеология Турции сейчас не признает как таковой национальной самобытности государств Центральной Азии и тюркских народов. В публицистике очень часто их называют казахскими или узбекскими турками. Активно обсуждается вопрос создания некоего пантюркского языка на базе турецкого. Турецкие политики поднимают вопрос о создании общего конфедеративного государства и коллективных вооруженных сил. Фактически Турция предлагает потенциальным партнерам в регионе возможную помощь в обмен на отказ от значительной части суверенитета, а возможно, и национально-языковой самобытности. Мне представляется, что подобные радикальные подходы делают партнерство с Турцией крайне непривлекательным для государств региона.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram