«Нынешняя ситуация – это конфликт вокруг символа. Каракалпакстан в обозримом будущем не стал бы поднимать вопрос о своем отделении от Узбекистана. Технически и практически провести такой референдум невозможно», – эксперт по безопасности в Центральной Азии Рустам Бурнашев рассказал Ia-centr.ru о причинах и последствиях протестов в Узбекистане после начала обсуждения поправок в Конституцию.
– Насколько были неожиданными акции протеста в Каракалпакстане? Напомним, что ранее в рамках поправок в Конституцию Республики Узбекистан было предложено упразднить статус Каракалпакии как суверенной республики (с правом выхода на основании референдума), а на территории самого региона вспыхнули беспорядки.
– Если говорить о предлагаемых поправках в Конституцию, касающихся статуса Каракалпакстана, в разрезе того, что они некорректны и вносить их было слишком рискованно – да, такие оценки звучали. О возможных рисках говорили сразу после того, как поправки были вынесены на обсуждение.Многие специалисты оценивали их как спорные и задавались вопросом, для чего их вообще предлагают. Не знаю, насколько эти оценки были публичны, но в экспертном сообществе их озвучивали.
Прогнозов о том, что предлагаемые изменения в Конституции приведут к протестным выступлениям, я не видел.
Возможно, это говорит о проблеме общих исследований. Мы постоянно отмечаем, что, к сожалению, многие решения властей в странах Центральной Азии принимаются при очень слабом представлении о социуме. Ограничения исследовательской базы снижают качество прогнозов, в том числе экспертных.
– Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев выехал в Нукус – столицу Каракалпакии и предложил отказаться от поправок, касающихся статуса автономии. Но люди не разошлись, на территории региона введен режим чрезвычайного положения. Почему протесты продолжились?
– Поправки, предлагаемые на обсуждение, не являются президентскими. Не Мирзиёев их инициировал. Это очень важный момент.
В Узбекистане сама процедура предложения внесения поправок достаточно сложная. Ответственны за поправки в текущем виде члены специально созданной конституционной комиссии, которая, по сути, является парламентской.
Достаточно ознакомиться с положением о парламентской комиссии, посмотреть ее состав и функцию – все встанет на свои места.
Вполне возможно, что некоторые поправки в Конституцию РУз предлагались правительством Узбекистана, что-то пришло из администрации президента, можем предположить, что что-то предложил лично Мирзиёев. Но сам президент совершенно справедливо сказал, что ответственность за обсуждаемые поправки на парламентариях.
Де-юре – внесение предложения поправок в Конституцию, в первую очередь, прерогатива парламентских структур.
Президент вполне может выйти и сказать, что власти ошиблись, не просчитали и предложить убрать некоторые поправки. Ничего в этом страшного и катастрофического нет. Люди могут ошибаться и признавать свои ошибки. И это правильно и хорошо, это нормально для политиков.
– В этой конкретной ситуации сыграл человеческий фактор или это была подрывная работа со стороны некоторых чиновников?
– В большей степени – отсутствие нормального представления о собственных гражданах. Отсутствие исследовательской базы.
Вопрос о нынешнем статусе Каракалпакстана по действующей Конституции в современном геополитическом контексте является важным, тем более для унитарного государства. Это не проблема, повторюсь, а вопрос, который необходимо обсуждать. И вынесение поправок на обсуждение – реакция.
С другой стороны, предлагаемые решения не опираются на понимание того, какие социальные, экономические и политические процессы важны для населения Каракалпакстана. Какие там есть идеологемы, все это не было учтено.
По большому счету, вынесение предлагаемых поправок на обсуждение предполагало совершенно другой формат взаимодействия с населением.
Конечно, можно предположить, что случившееся – результат злого умысла. Но я не сторонник конспирологии.
– Подобные конфликты зачастую сложнее, чем кажутся на первый взгляд. В них помимо обывателей чаще всего участвуют и замешаны интересы бизнеса, политических и религиозных групп, криминалитета и так далее. Подобное утверждение применимо к происходящему в Узбекистане?
– Я пока остановлюсь на версии, что происходящее – в большей степени конфликт между населением и властью. Мои выводы основываются на нескольких вещах.
Во-первых, конфликт возник вокруг символа. Каракалпакстан в обозримом будущем не стал бы поднимать вопрос о своем отделении от Узбекистана. Технически и практически провести такой референдум невозможно. Наглядный пример – Шотландия. Мы видим, что даже при допущении всех условий референдума, последствия голосований не имеют практической реализации.
Во-вторых, на данном этапе конфликт не имеет дополнительных компонентов, слоев и содержания. Есть очень хорошие шансы на то, что он будет локализован и снят. Надеюсь, что не насильственными средствами.
Как только ситуация стабилизируется возникнет следующий этап. Он самый важный. Как и будут ли в Узбекистане идти процессы, направленные на устранение разрыва между населением и властью. Это то, что мы называем реформированием страны в социальном, политическом и экономическом плане.
Правила комментирования
comments powered by Disqus