В июне 1943 года в оккупированном гитлеровцами Крыму спустились с парашютами девять человек. Это была разведывательно-диверсионная группа НКГБ «Саша», которой командовал старший лейтенант Федор Волков. В составе группы был бывший работник Фрунзенского политпросвета Зарлык Сагынбаев. Так начались его 300 дней в тылу врага...

За находчивость — в разведку

На Великую Отечественную Зарлык Сагынбаев попросту сбежал. В отправке на фронт добровольцем военкомат ему отказал — как единственному кормильцу пожилых родителей. Однако отсиживаться в тылу 19-летний комсомолец не захотел, и первым попавшимся ему эшелоном отправился воевать.

Однако, когда эшелон прибыл в пункт назначения, лишнего «пассажира» выявили, и привели в Особый отдел. На всякий случай Зарлыка посадили на гауптвахту, и послали запрос во Фрунзе. Оттуда ответили: «Да, мол, есть такой человек: на фронт не взяли — единственный кормилец». Парня хотели было отправить домой, но Сагынбаев был так настойчив, что «особисты» в конце концов сдались: пусть воюет. Зарлык стал проситься на передовую, но начальство рассудило: парню, который на пути следования эшелона обошел все проверки, только и место в разведке. Туда Сагынбаева и направили.

Разведывательной alma mater для нашего героя стала Школа особого назначения НКВД СССР в подмосковной Балашихе. Историки спецслужб о ней сообщают:

«Одним из самых известных учебных заведений, которое готовило молодых людей для Наркомата внутренних дел, стала Школа особого назначения НКВД, или, как ее между собой называли агенты, школа № 101. Она была создана в 1938 году, обучение занимало год. Тут преподавали настоящие «тяжеловесы» НКВД: Воронцов, Аскерольд, ставший вскоре жертвой чисток и репрессий, посол СССР в Британии Майский и многие другие ветераны разведки. Эти люди рассказывали ученикам про международные отношения, экономическую географию, давали общее образование в виде литературы и русского языка, а также уделяли внимание спецдисциплинам, необходимым для любого сотрудника НКВД».

Позже на месте «сто первой школы» возник Краснознаменный институт КГБ СССР. Сейчас это — Академия внешней разведки России. Впрочем, между собой агенты и курсанты называли школу «деревней Гриднева» (по фамилии одного из главных кураторов — Вячеслава Гриднева). По заведенной еще в 1938 году традиции, ученики школы во время обучения до сих пор носят «школьные» фамилии и пользуются вымышленными биографиями.

Один из самых известных учеников этой школы — многолетний резидент советской разведки в США, Герой России Александр Феклисов в своих воспоминаниях писал:

«Условия и обстановка в ШОН оказались для меня непривычными. Школа размещалась в добротном, небольшом деревянном двухэтажном доме, стоящем в лесу; ее территория была огорожена забором. На верхнем этаже располагались пять спальных комнат, душевая, зал для отдыха и игр, а на нижнем – два учебных класса и столовая. Спальные комнаты были большие, в них находились два стола для занятий, две роскошные кровати с хорошими теплыми одеялами и два шкафа для одежды. Перед кроватями лежали коврики. Комнаты содержались в идеальной чистоте. По сравнению с обстановкой, в которой я жил дома, где зимой спал на сундуке за печкой, а летом – в сарае на дровах, новые условия казались райскими. Как и другие десять слушателей, я оценил по достоинству трехразовое вкусное и сытное питание».

С началом войны обучение в школе № 101 продлили ещё на год. В эту-то программу и попал Зарлык Сагынбаев — одним из первых. Это было полноценное разведывательное образование. Распорядок дня был жестким: в 8 часов утра — подъем, до 16 часов — сплошные занятия, обед, потом лабораторная и самостоятельная работы, а в полночь — отбой. Зарлык учился по специальности «разведка и диверсии». Преподавал ее легендарный ликвидатор лидера Организации украинских националистов Евгена Коновальца Павел Судоплатов.

И вот после двух лет подготовки, в июне 1943 года, выпускник Сагынбаев получил первое боевое задание и объект работы. Это был оккупированный немцами Крым.

По лезвию ножа

У Зарлыка Сагынбаева «малая война» началась не так, чтобы легко. Приземлились и собрались разведчики вполне благополучно. Но когда подсчитали снаряжение, выяснилось, что не хватает одного тюка.

Через 26 лет после этого — в книге «300 дней в тылу врага» - Зарлык Сагынбаев вспоминал:

«В тюке была взрывчатка, боеприпасы и несколько бесшумных пятизарядных винтовок».

Поискав тюк, бойцы нашли его висящим с парашютом на дереве, окруженном немецкими солдатами. Разведчикам пришлось уходить. Однако недостаток взрывчатки не помешал им через несколько дней пустить под откос немецкий эшелон с боеприпасами, который шел на фронт.

Группе «Саша» приходилось делать свою работу в крайне жестких условиях. Потому что кроме немецких и румынских оккупантов у них был и третий враг: коллаборационисты из числа крымских татар. Крымские татары, пошедшие на службу к немцам, служили в одной из четырех предназначенных для них структур. Во-первых, в крымско-татарских соединениях в составе германской армии. Во-вторых, в крымско-татарских карательных и охранных батальонах СД. В-третьих, в аппарате полиции и полевой жандармерии. Ну а в-четвертых, в аппарате тюрем и лагерей СД. Очевидцы после войны рассказывали, что каратели из числа крымских татар своей жестокостью в отношении партизан и мирного населения иногда превосходили самих фашистов. Так что, бойцы «Саши», как все разведчики и партизаны, ходили буквально по лезвию ножа.

Известен такой случай. Перед новым, 1944 годом четверо бойцов из группы «Саша», включая Зарлыка, в сильный снегопад вышли из леса, и направились к железной дороге. Но стоило им приблизиться к насыпи, как в небо взвились три немецкие осветительные ракеты. Началась стрельба. Сагынбаев бросил в немцев гранату, убив собаку и одного солдата. Разведчикам в итоге пришлось разделиться. Зарлык в одиночку прошел три поселка, еле ушел от засады румын и еще сутки провел в поле — отлеживаясь. Но в итоге он все же добрался до расположения группы.

Второй эпизод был в феврале 1944 года. Спасаясь от преследования фашистов в горах, бойцы группы зарылись в снег и… уснули — сказалось нервное напряжение. А когда проснулись, то обнаружили, что чуть ли не по ним прошел отряд фашистских карателей. Выпавший снег отлично замаскировал плащ-палатки, которыми накрылись разведчики. Им повезло, что никто не пошевелился, когда проходили каратели.

Через два месяца после того случая, группу «Саша» отозвали из Крыма — их «командировка» в тыл врага закончилась. Освобождали полуостров от врага уже другие люди: на основе данных, полученных, в том числе, и от «Саши». После возвращения на Большую Землю всю группу «Саша» наградили орденами Красного Знамени, а командира Федора Волкова — орденом Ленина.

Дальнейшую судьбу нашего героя Зарлыка Сагынбаева можно «прочесть» по его наградам: медалям «За освобождение Праги», «За взятие Берлина» и «За оборону Кавказа» (всего у него было восемь медалей), а также ордену Отечественной войны II степени. Кроме того, у Сагынбаева были знаки «Крымский партизан» и «Ветеран Отдельной Приморской армии». За участие в Берлинской операции, воюя в разведке 1-го Украинского фронта, Сагынбаев получил благодарственную грамоту от самого Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами СССР Иосифа Сталина. Всего на весь 1-й Украинский фронт таких грамот было вручено 74.

После войны Зарлык Сагынбаев работал редактором Кызыл-Аскерской районной газеты, а потом редактировал газету «Ленинчил жаш» и руководил телестудией в Госкомитете Киргизской ССР по телевидению и радиовещанию. В последние годы жизни Сагынбаев был директором издательства «Кыргызстан» и главным редактором издательства «Мектеп» («Школа»). Не стало Зарлыка Сагынбаева в декабре 1978 года — в 56 лет…

...В предисловии к своей книге «300 дней в тылу врага» - в 1969 году — Зарлык Сагынбаев написал:

«Четыре года среди огня и металла мы сражались с врагом, защищая родную землю. Сколько крови впитали в себя поля боев! Куда ни ступи — везде могилы наших героев… Никто из нас не имеет права предать этих героев забвению. Мы обязаны помнить о них всегда, с каждым новым рассветом, а не только в День Победы и в дни, когда нас беспокоят старые раны».

Для нас нынешних эти слова — как завещание. Которое мы — потомки тех, кто добыл Великую Победу — обязаны выполнить так, как это делали они: любой ценой.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram