Военная база — это серьезный статус, элемент долгосрочного военно-стратегического планирования, обеспечивающий экономическую и государственную безопасность нескольким странам, но влекущий за собой определенные вызовы и поиск ответов на них. Вопрос о военной базе России в "южной столице" и втором самом крупном городе Киргизии — Оше — поднимался на самом высшем уровне обеих стран не один раз в разные годы. Что нужно для того, чтобы данный стратегически важный проект реализовался? Об этом и многом другом — интервью Pravda.Ru с руководителем службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества, членом экспертного совета Центра стратегической конъюнктуры, членом Российско-иранского совета по общественным связям Александром Собяниным.
— Александр Дмитриевич, сколько и чьи военные базы есть сейчас в Киргизии?
— В Киргизии официально сегодня представлена только одна база — российская. Это крохотный аэродром бывшей одесской школы летчиков, учебная часть, где нет военной инфраструктуры. Она и не требуется, так как в Киргизии нет исламистских или других военных угроз. Наша авиабаза — аэродром Кант — располагается там, где смысла нет никакого. Потому что рядом находятся большие взлетно-посадочные полосы аэродрома в Бишкеке.
Вообще, военная база — это очень серьезная вещь. Это статус. Я бы сравнил его с Байконуром. Но это еще более высокий уровень. Ведь Байконур — это не просто российский космодром. Мы арендуем и космодром, и целый город, который находится в юридическом управлении российской власти, по соглашению с Казахстаном. И космодром, и город — это территория Российской Федерации, где на входе стоят российские пограничники.
Военная база — это так же серьезно. У нас полноценные базы есть только в двух странах — в Таджикистане и в Армении. В Казахстане, Киргизии, Узбекистане, Белоруссии у России военные объекты. Сейчас обсуждается вопрос создания российских военных баз в некоторых других странах — в Сирии и во Вьетнаме (возрождение порта Камрай).
Ключевой вопрос юридического статуса военной базы — это возможность планировать не только военные действия и мероприятия по обеспечению государственной безопасности самой России и той страны, где она представлена, но и долговременные мероприятия (на 10-20 лет) по защите экономического и государственного суверенитета той страны, в которой находится военная база. То есть, это долгосрочное военно-стратегическое планирование.
Киргизия на сегодня к этому разряду не относится. Киргизия для России не несет никаких вызовов, проблем и является очень надежной в военном отношении страной. Вся киргизская элита, включая госбезопасность, настроена пророссийски. Единственная причина, почему в Киргизии до сих пор нет российской военной базы, — это недостаток "русского" подхода. Мы слишком небрежно относимся к нашим военным союзникам, мало вовлекаем их и слишком прагматичны в этом вопросе, отчего страдают российские стратегические интересы в первую очередь.
— Почему именно Ош наиболее подходит для военной базы России? Поговорим о значении Оша: стратегическом, геополитическом, ином.
— Ош находится в Ферганской долине. Это самая густонаселенная и очень небольшая территория на всем постсоветском пространстве. Это единственное место в нашей большой семье евразийских народов, где плотность населения такая же, как в густонаселенных Индии и Китае. В Ферганской долине проживает около четверти всего населения центральноазиатских стран вместе взятых.
Второй момент. Ош находится не просто в Ферганской долине, а в той ее части, откуда идет выход на Памир в сторону Китая, Индии и Пакистана с Афганистаном. А эти страны — так называемая точка контроля под названием Памирские горы. Ош — это единственное место, которое дает контроль над всеми транзитными путями. Так было всегда. Еще 3000 лет назад в отчете китайских послов город Ош описывался как главный геостратегический форпост с проходом в одни из высочайших гор мира и в крупнейшие государства мира.
Третье. Город Ош — самый русский город во всей Ферганской долине и во всех среднеазиатских странах. В советское время население Ферганы делилось на местных и русских. К русским относились и татары, и башкиры, то есть все "пришлые" из России. Так вот только в Оше это разделение отсутствовало. Были три равноправных общины — киргизская, узбекская и русская, что определило специфику Оша. По духу он очень напоминает сибирские города: очень спокойный, не сильно среднеазиатский.
Геополитическое значение Оша понимали в царское и в советское время. Полковник царской армии, картограф Туган-Барановский проектировал Индо-волжскую железную дорогу из России в Индию, которая проходила как раз через Ош на Памир и дальше в Индию. В царское время именно в Оше разместили большую погранично-учебную часть, которая готовила пограничников и на таджикско-афганскую, и на киргизско-китайскую, и на киргизско-таджикскую границы. Также в Оше располагалась самая крупная военная и гражданская автоколонна, обслуживавшая Памирский тракт Ош-Хорог, который считался самой высокогорной трассой СССР. То есть, в Оше в царское и в советское время было ключевое российское военное присутствие.
Очень важно понимать, что стратегическое значение Оша и военного присутствия в нем — это не защита от каких-либо угроз, а защита наших российских интересов вне России, за пределами российского пространства, обеспечение нашей работы в южно- и центральноазиатских странах, военное обеспечение нашей экономики. Потому что очень крупные экономические проекты не могут реализоваться в условиях нестабильности и в условиях военной незащищенности. Это ключевая мысль.
Для самой безопасности (например, чтобы посетить Киргизию в случае проблем или угроз со стороны тех же исламистов) военная база не нужна. На данный момент нашего военного сотрудничества с Киргизией и существующих юридических документов достаточно, чтобы мы по просьбе Киргизии перебросили необходимое количество вооруженных сил — и для этого военная база не требуется. Основная задача в том, что мы видим свое будущее в крупных проектах со странами Южной и Средней Азии. И именно в Оше, в силу географического положения, удобно базировать военное обеспечение тех проектов, реализация которых пролегает не только через Ош, но и через Узбекистан и другие страны. Памир находится в центре очень многих транспортных проектов, которые будут реализовываться. Например, мы сотрудничаем с Таджикистаном в военной сфере, фактически почти дотируем эту страну, держим оборону, но не можем запускать в Таджикистане или с его участием международные проекты в регионе, пока у нас нет надежного транспортного соотношения с Сибирью. Через Ош в скором времени ляжет железная дорога из Западной Сибири через Казахстан и север Киргизии. На сегодня у нас нет прямого сообщения. Все грузы для Таджикистана и российской базы там мы возим вкруговую, объезжая горы кругом через Казахстан и Узбекистан.
— Как Россия на сегодняшний день представлена в Оше?
— У России два очень крупных консульства — в городе Ходженте Согдийской области Таджикистана и в Оше в Киргизии. Генконсульство в Оше всегда было большим, всегда было мощным и наделялось самым разным спектром задач и по Памиру, и по противодействию наркотранзиту в этих горах, где всегда проходил один из основных и наиболее удобных путей доставки наркотиков в Россию и Европу.
— Автомобильная воинская часть России в Оше осталась?
— Она пустует. Ждет возвращения России, я бы так сказал. Российский мотострелковый полк был выведен из Оша в Омск, пограничные части были выведены в Сибирь. В Оше осталась большая военная инфраструктура, так как там располагалась серьезная кадрированная часть, где обслуживалась военная техника, а также конная пограничная часть, потому что, как ни странно, лошади остались более надежным средством обеспечения безопасности горных границ, нежели машины.
Вся соответствующая инфраструктура стоит сейчас пустая и никем не занята. Здесь надо сказать спасибо киргизским властям, потому что, например, территория промышленных объектов в Оше — хлопчатобумажного и шелкового комбинатов — уже "раздергана" под строительство торговых и деловых центров.
Военная инфраструктура в Оше полностью свободна и ожидает возвращения России. Это единственное место в Ферганской долине, где военная инфраструктура готова. Что это за инфраструктура? Это большая инфраструктура для размещения авиации, пограничников, стрелков, танкистов и других войск с присутствием в таких важных областных городах, как Баткен и Джалал-Абад в сторону Узбекистана, а также поселок Сарыташ в сторону Горного Бадахшана в Таджикистане. Там везде есть инфраструктура — уже в меньшей степени — для российского военного базирования с центровкой в Оше. Ведь сама военная база в Оше подразумевает присутствие и в других точках юга Киргизии: в Ошской, Баткенской и Джалал-Абадской областях, — которые географически закроют все задачи. Это нормальная практика, потому что наша военная база в Таджикистане тоже рассредоточена в разных точках страны с базированием под Душанбе.
— В начале 2000-х годов, когда в СМИ писали о том, что в Оше вот-вот появится российская военная база, о чем заявлял и тогдашний президент Киргизии Курманбек Бакиев, речь шла о контингенте в тысячу военных. Сегодня эта численность будет соответствовать задачам?
— В силу того, что Киргизия имела проамериканский внешний вектор развития, но при этом всегда — и при Акаеве, и при Бакиеве — оставалась для России дружественной и союзной, объекты российского военного присутствия в Оше сворачивались постепенно и без давления на русских. Тогда речь шла о нескольких десятках российских офицеров, которые обеспечивали информационные связи, коммуникацию с местными силовиками и с военными из Таджикистана.
Сегодня вопрос стоит по-другому. Численность военных должна быть примерно такая же или чуть меньше, как и на российской 201-й военной базе в Таджикистане. Это 2000-2500 человек. Во всех структурах — и в МО РФ, и в ФСКН РФ, и в пограничных войсках ФСБ РФ — разделить задачи нельзя. Пограничники — это вообще единственное силовое ведомство России, которое, помимо своей главной роли, выполняло еще и культурно-цивилизационную задачу во взаимодействии с местным населением и в образовании общего культурного пространства. А культурное пространство намного важнее политического, потому что в случае, если местная элита видит в русских образец поведения, это гораздо более сильный инструмент влияния, чем любая мягкая сила в западном понимании.
Я хотел бы отдельно еще раз обозначить некоторые моменты по поводу "русского мира" и его силы. Из-за оголтелой пропаганды и PR-технологий у нас понятие "русского мира" сильно деградировало — особенно за рубежом — до концепции русского национализма. Одна из причин — это то, что госведомства России опираются на чужеродную и опасную для нас американскую концепцию мягкой силы — "soft power — smart power". Мы ее положили в основу деятельности федеральной государственной власти. В результате не киргизы, таджики, туркмены или украинцы, а мы сами наносим вред интересам России, проводя концепцию американской мягкой силы через деятельность государственных ведомств.
Почему это враждебно и в чем наш подход? В основе мягкой силы лежит очень жесткий фактор под названием US Navy (морфлот США), когда местным элитам предоставляется право выбрать из двух вещей — демократия, гражданское общество и рыночные отношения с их инкорпорированием в своей стране и в своем народе либо стоящие за твоей спиной тебя "стирают в порошок". Иными словами, выбор — погибнуть или продать собственный народ. Понятно, что из этого выбирают чаще второе. Мы не должны этого делать. Наш исторический подход был всегда одним и тем же. С приходом России изменялась экономика, появлялись и развивались индустрия, медицина, хорошее образование, справедливость и уважительное отношение к народу. В основе этой силы всегда лежало русское понимание справедливости и родства, равенства. В мире вообще существовало два типа колонизации — англо-саксонская и русская, все остальные типы слабее.
— В администрации президента РФ вопрос о военной базе в Оше как-либо решается в настоящее время?
— Сам Владимир Путин, его администрация и высшие чиновники уже ответили на этот вопрос. Мы с учеными-востоковедами, аналитиками и бывшими силовиками, пограничниками и военными "пробивали" тему военной базы России в Оше с 1999 года на семинарах, "круглых столах", встречах, и некоторые из этих мероприятий целиком были посвящены данной теме.
В 2000-х годах я общался с начальником управления президента России по межрегиональным и культурным связям Модестом Алексеевичем Колеровым, его убедила наша аргументация по поводу Оша, и он получил разрешение сверху. В 2005 году, когда Курманбек Бакиев сверг Аскара Акаева, Модест Колеров прилетел в Бишкек, и уже совместно с Бакиевым они сделали публичное заявление для СМИ о том, что будет создана база РФ в Оше. Это позиция президента РФ — и она не изменилась с тех пор. Сейчас она будет такой же, только более прямой. Однако буквально в следующие дни в Бишкек одновременно прилетели госсекретарь США и министр обороны США, убедительно, видимо, объяснили свою позицию президенту Киргизии, и через три дня Курманбек Бакиев отказался от ранее озвученного намерения о базе РФ в Оше.
— Как вы объясните пользу Киргизии и Центральной Азии от военной базы России в Оше?
— Ключевой вопрос — это экономическое развитие, экономические проекты и в евразийских странах Средней Азии, и в южных странах. Туда придут горнорудные комбинаты, горнометаллургические заводы, местное население получит работу и деньги, а российское военное присутствие позволит защитить все это. Это самые главные плюсы. Они очевидные и очень серьезные.
— Какие вызовы перед Россией спровоцирует размещение в Оше военной базы?
— В прошлый раз, когда Модест Колеров и Курманбек Бакиев объявили о военной базе в Оше в будущем, сразу активизировались госдеп и минобороны США. Сейчас, если то же самое будет повторено об Оше, ответ может быть гораздо более жесткий. Потому что русская военная база в Оше означает тот расклад, который американцы не могут принять. Это будет означать, что та большая игра в Средней Азии прекратилась полной победой России и эта большая игра переместится за южную границу евразийского пространства, за Пяндж и Амударью. Это в США понимают. Так что можно ожидать и активизации большого исламистского подполья в Таджикистане и Узбекистане, состоящего из хорошо обученных, имеющих большой опыт борьбы против существующих политических режимов, хорошо мотивированных боевиков. Других серьезных инструментов заставить президента Киргизии Алмазбека Атамбаева отказаться от пророссийского вектора нет. Но этот рычаг воздействия очень серьезный.
Другой нюанс: российскому присутствию в Оше будет очень радо население, но местные элиты будут против, потому что за последние 25 лет выработан алгоритм, когда они живут в прозападном, пролиберальном векторе и могут считать себя не зависимыми ни от России, ни от кого. Российское военное присутствие в Оше может также понравиться действующему президенту Киргизии, потому что оно укрепит режим центральной власти не только в Киргизии, но и в Узбекистане и Таджикистане. Фактически с трех президентов этих республик одна база России снимет риск потери политической власти. Но местные элиты не готовы работать в таком формате.
Таким образом, с приходом российской военной базы в Ош возникнут два главных вызова — это исламистское подполье и скрытый саботаж местных элит.
— На уровне администрации нынешнего президента Киргизии вопрос военной базы России в Оше носит чисто декларативный характер или что-то есть в практике?
— Конечно, сугубо декларативный характер. Алмазбек Атамбаев пока не показывает себя человеком последовательным. Стратегические планы ему пишут серьезные. В Киргизии очень сильная школа аналитиков, экспертов и политологов.
Чтобы не быть голословным, приведу пример с железной дорогой. Военная база в Оше бессмысленна без привязки к железной дороге из Сибири в Ош. Мы с группой ученых об этой дороге говорим с 1999 года. Нас поддержало министерство транспорта России, РЖД и министерство транспорта и коммуникаций Киргизии. В результате в 2014 году Алмазбек Атамбаев и президент Таджикистана Эмомали Рахмон подписали соглашение о строительстве железной дороги через территорию трех стран. Однако через два месяца киргизская сторона начала менять условия документа — и, как оказалось, в интересах Китая.
— Резюмируя вышесказанное, получается, что для российской военной базы в Оше есть все ресурсы: инфраструктурные, технические, поддержка местного населения и т. д., — но не хватает решения на уровне администраций?
— Позиция России пока нетвердая. Перед нами стоят стратегические задачи, и после принятия решения назад пути уже не будет.
— Есть ли альтернатива Ошу в этом смысле?
— Ведутся разговоры о Джалал-Абаде. Среди аргументов перечисляют то, что в Джалал-Абаде меньше народу и больше пространства. Но с геостратегической и геоэкономической точки зрения, история и география диктуют нам прямой ответ — Ош.
Правила комментирования
comments powered by Disqus