Любое из решений относительно судьбы осужденного правозащитника Азимжана Аскарова может ухудшить положение в стране
Верховный суд Киргизии принял решение, которое, в перспективе, может привести к отмене пожизненного приговора правозащитнику Азимжану Аскарову. Решение Джалал-Абадского областного суда и вынесенный в 2011 году приговор Верховного суда отменены, уголовное дело направлено на рассмотрение в Чуйский областной суд.
Споры вокруг судьбы Аскарова продолжаются уже 6 лет, вызывая ожесточенные дискуссии, доходящие до проклятий, рукоприкладства и угроз убийства. Любое из возможных решений суда, о виновности Аскарова или его невиновности, может обострить ситуацию в республике.
Почему дело Азимжана Аскарова вызывает ожесточенные споры?
65-летний гражданин Киргизии стал самым известным осужденным по делу о межнациональных столкновениях на юге Киргизии в июне 2010 года. В масштабном конфликте, охватившем Ош, Джалал-Абад и ряд других населенных пунктов Киргизии, погибло более 400 человек, несколько тысяч были ранены. Более 75 000 узбеков бежали в соседний Узбекистан. Материальный ущерб составил около миллиарда долларов. Основными сторонами конфликта стали представители двух этнических групп — киргизов и узбеков. Последние пострадали сильнее.
Взаимные обиды и напряженные отношения между двумя этносами сохраняются до сих пор.
Среди сотен актов насилия был эпизод, когда толпа этнических узбеков перекрыла мост через реку Кара-Ункур в селе Базар-Коргон Джалал-Абадской области. 13 подъехавших на место ЧП милиционеров собравшиеся избили, капитана милиции Мыктыбека Сулайманова — убили, тело — сожгли.
Азимжана Аскарова киргизская прокуратура обвинила в непосредственном участии в событиях на мосту. Ему инкриминировались «Покушение на соучастие в захвате или удержании лица в качестве заложника», «Незаконное приобретение, хранение боеприпасов», «Возбуждение национальной, расовой, религиозной или межрегиональной вражды», «Массовые беспорядки» и, наконец, «Соучастие в убийстве сотрудника правоохранительного органа или военнослужащего».
Доказательная база обвинения главным образом основывалась на показаниях пострадавших милиционеров, а также признательных показаниях нескольких осужденных вместе с Аскаровым жителей села. Также к делу были приложены найденные при обыске дома Аскарова 10 патронов от пистолета Макарова.
Осенью 2010 года районный и областной суды Джалал-Абадской области Киргизии признали Аскарова виновным, приговорив к пожизненному заключению и конфискации имущества. 20 декабря 2011 года Верховный суд оставил приговоры в силе.
В настоящее время Аскаров находится в исправительной колонии №47 (Бишкек). Следствие и приговор вызвали немало споров, которые продолжаются до сих пор.
Был ли вынесенный приговор законным?
Законность приговора является одной из наиболее спорных тем в этой истории. Свои доводы есть у обеих сторон. Люди, считающие, что Аскаров виновен, ссылаются на показания очевидцев, а также на авторитет судей и сотрудников прокуратуры. Не могло столько людей впустую обвинить невиновного человека, уверены они.
Защитники Аскарова ставят под сомнения всю доказательную базу. По их мнению, показания очевидцев противоречат друг другу, а признания обвиняемых, подтвердивших участие Аскарова в беспорядках, выбиты под пытками.
Рассмотрим аргументы подробнее:
Пытки
На стадии следствия, а также после вынесения приговора Аскаров неоднократно утверждал, что невиновен, и жаловался на грубые нарушения закона. По его словам, силовики неоднократно избивали и издевались над ним, выбивая признательные показания.
Доктор медицины терапевт Сондра С. Кросби (Sondra S. Crosby),проводившая обследование Аскарова в декабре 2011 года, заявила, что «Аскаров, по-видимому, перенес тяжелые и длительные телесные повреждения в результате ареста и содержания под стражей. Описанные им острые симптомы, а также хронические физические и психологические симптомы, результаты его медицинского и психологического обследования полностью соответствуют его заявлениям о нанесенных ему травмах».
Представители прокуратуры и МВД обвинения в свой адрес опровергали, заявляя, что «сведения об «избиениях» и «пытках» Аскарова, его непричастности к совершенным преступлениям не соответствуют действительности и опровергаются совокупностью собранных доказательств по делу, протоколами допросов свидетелей и потерпевших, заключениями судебно-медицинских экспертиз и материалами множественных проверок».
Нарушения в процессе судопроизводства
Критике подвергались не только содержание в СИЗО и следственные процедуры, но и судебные процессы. Сторонники Азимжана Аскарова указывали на то, что заседания проходили с нарушениями процессуальных норм.
Защищать подсудимых — этнических узбеков было опасно. Во время судебных процессов группы родственников погибших угрожали расправой, а также нападали на подсудимых — этнических узбеков и защищавших их адвокатов.
Как отмечала Fergana.ru, «избиения адвокатов во время заседаний по июньским событиям 2010 года стало в Киргизии чуть ли не судебной обыденностью. Давление на адвокатов, защищающих права узбекского меньшинства, продолжается уже более двух лет. Некоторые адвокаты даже отказывались принимать участие в судебных разбирательствах июньских дел, пока в зале суда и вне его им и их семьям не будет гарантирована защита. В апреле 2013 года адвокаты были избиты даже в здании Верховного суда республики».
В правдивости слов о нападениях на адвокатов можно усомниться, ведь о нарушениях говорили лишь те, кому было выгодно поставить результаты судов под сомнение. Однако аналогичные инциденты происходили и в Бишкеке в ходе заседаний суда по пострадавшим во время смены власти в апреле 2010 года. Первые судебные процессы сопровождали абсолютный бардак и безнаказанность, чему автор этой статьи был свидетелем.
Позже замгенпрокурора Киргизии Бакыт Осмоналиев признал, что судьи не всегда требовали соблюдения правил, поскольку любая попытка добиться соблюдения тишины силой могла вызвать вспышку агрессии у родственников жертв. Порой служители Фемиды добровольно или вынужденно, но шли на поводу у разозленных родственников погибших и вели судебные процессы так, как этого хотят они: «Если сегодня судья начнет принимать меры, то завтра его сомнут, сейчас все нарушения связаны именно с произошедшим конфликтом, и ничего поделать с этим мы не можем».
Международный резонанс
Дело Азимжана Аскарова вышло за пределы страны практически сразу.
Аскаров ранее возглавлял правозащитную организацию «Воздух», занимавшуюся борьбой с произволом и пытками со стороны правоохранительных органов на юге страны. Значительный резонанс вызвало дело, в рамках которого Аскаров добился увольнения сотрудников милиции, 8 месяцев избивавших и насиловавших беременную девушку в СИЗО.
По мнению его коллег, Аскаров «был бельмом в глазу милиции и прокурорских работников Базар-Курганского района Джалал-Абадской области». Сразу после ареста родственники, коллеги и друзья Аскарова попытались задействовать все рычаги, чтобы освободить его из-под стражи. Местные правозащитники и журналисты обращались к руководству страны, а затем и к международным организациям, утверждая, что арест Аскарова — месть за его борьбу с нарушениями прав человека.
В поддержку правозащитника выступали «Мемориал», Human Rights Watch, Госдеп США, ООН. История получилась весьма шумной, а Аскаров стал медийной фигурой.
Этнический аспект
Дополнительный интерес к теме обеспечило то, что Аскаров является этническим узбеком. Этнический вопрос и в мирное время является в Киргизии довольно чувствительным, а уж во время и после конфликта июня 2010 года, сторонами которого стали киргизы и узбеки, жившие на юге, эта тема стала предельно болезненной.
Для правозащитников дело Аскарова дало возможность привлечь внимание к неравномерному доступу к правосудию — по итогам изучения «Ошских событий» выяснилось, что среди убитых около 70% составляют узбеки, среди арестованных и приговоренных к различным срокам — тоже. Так, в ноябре 2010 года президент Роза Отунбаева сообщила, что в Джалал-Абадской области по рассмотренным делам привлечено к ответственности 30 узбеков и 22 киргиза, в Ошской области — 100 узбеков и 9 киргизов.
Трактовки конфликта
Оценки дела Азимжана Аскарова в значительной мере зависят от того, какой версии так называемых «Ошских событий» придерживается человек.
Существует несколько трактовок конфликта:
Значительная часть представителей титульной нации однозначно, четко и искренне уверена, что узбеки первыми напали, и последующие жертвы среди узбеков, даже если они и оказались большими, чем среди киргизов, — достойное воздаяние за содеянное. Узбеки, в свою очередь, винят в произошедшем киргизов.
При этом и те, и другие считают, что истинные виновники Ошских событий не наказаны.
Официальная версия, тиражируемая киргизскими властями, вкратце выглядит так: «узбекские олигархи-сепаратисты, жившие на юге Киргизии, совместно с семьей бывшего президента Бакиева и неназванными «третьими силами» решили воспользоваться слабостью центральных властей (после смены власти в стране прошло 3 месяца) и попытались устроить мятеж, чтобы отсоединить часть региона от Киргизии. Узбеки первыми напали на мирных киргизов и даже сначала взяли верх в столкновениях. Но попытка расколоть страну не удалась благодаря патриотам-киргизам, оказавшим вооруженное сопротивление сепаратистам».
Многочисленные жертвы списывались на провокаторов-погромщиков, несознательных граждан, а также отдельные криминальные элементы. Ответственность властей за произошедшее не озвучивалась. Этническую составляющую активно подчеркивали местные СМИ, включая ресурсы, подконтрольные властям.
Существует и ряд альтернативных версий.
Большая часть из них рассматривает более широкий комплекс причин, помимо исключительно этнических. В этих трактовках среди ответственных за конфликт помимо представителей узбекской диаспоры называются члены Временного правительства (включая бывшего и нынешнего президентов — Розу Отунбаеву и Алмазбека Атамбаева),сотрудники правоохранительных органов, экс-мэр Оша Мелис Мырзакматов, руководство воинских частей, криминальные группировки.
Киргизские власти на иные версии «Июньских событий» реагировали нервно — критические оценки разрушали монополию на трактовки и ставили недавно пришедших к власти политиков в уязвимое положение. При тщательном рассмотрении могли всплыть неприглядные подробности действий высокопоставленных чиновников — халатность, нецелевое распределение средств, игнорирование предупреждений спецслужб о нарастающей вероятности конфликта.
Главу международной комиссии по расследованию событий Киммо Кильюнена, предоставившего альтернативную и менее комплиментарную для руководства Киргизии версию событий, подвергли резкой критике, а местный парламент объявил его персоной нон грата.
Попытки поставить под сомнение эффективность действий властей и правоохранительных органов местные чиновники объясняли населению злонамеренной деятельностью иностранных комиссий. Согласно утверждению местных политиков и общественных деятелей, критикуя власти и упрекая их в нарушении прав человека, иностранцы пытались раскачать ситуацию в стране. Местные СМИ националистического толка обвиняли Аскарова в продажности, беспринципности и связях с узбекской и американской разведками.
Так, член временного правительства Азимбек Бекназаров в одном из интервью заявил: «Кто-то заинтересован в том, чтобы сделать из него жертву режима. Полагаю, что здесь не обошлось без финансирования Запада. Тот факт, что посол США лично посещала Аскарова в местах заключения, говорит о том, что он американский агент».
Российские СМИ
Российские СМИ, освещая сложную тему межэтнического конфликта, в большинстве своем приняли на веру простую для понимания и знакомую по внутрироссийской ситуации риторику киргизских властей: «Аскаров виновен, он проплаченный агент США, специально разжигавший межэтнические столкновения на юге страны». Дополнительную роль сыграл стереотип: если кого-то поддерживают НПО, финансируемые странами Запада, а также Госдеп, значит, этот человек и его сторонники априори выступают против интересов России.
Тезис об «Аскарове — марионетке Запада» раскручивали авторы российских ура-патриотических ресурсов. СМИ либерального толка предпочитали цитировать заявления правозащитников. И те, и другие, за редкими исключениями, были абсолютно некомпетентны в теме и порой допускали грубые ляпы. При этом в Киргизии подобные публикации воспринимались как «сигнал из Кремля». Эта статья, вероятно, будет оценена аналогично.
Азимжан Аскаров как символ
В Киргизии отношение к Аскарову полярное. При этом оценка событий 2010 года по-прежнему остается крайне эмоциональной.
Значительная часть населения считает его справедливо наказанным зачинщиком событий, приведших к многочисленным жертвам. По их мнению, Аскарова надо либо казнить, либо держать пожизненно в тюрьме. При этом второй вариант оценивается как гуманный. Сомнений в виновности Аскарова эта часть населения не испытывает. В некоторой мере Аскаров для киргизов, живущих на юге и отчасти на севере (данные оценки весьма приблизительны — точной социологии по этому вопросу не существует — прим. ИА REGNUM), является символом Зла, с которым им удалось справиться.
Узбекская часть населения воспринимает Азимжана Аскарова как одного из мучеников, продолжающего безвинно страдать, как и многие другие осужденные сородичи, после трагедии 2010 года. В их картине мира «плохие» — это чиновники, допустившие конфликт, силовики и суды, без разбора наказывающие всех, кто лишь похож на виноватого. В этом же списке находятся и покинувшие страну сородичи: зажиточные и влиятельные узбеки, пытавшиеся выбить силой для этноса больше прав, а для себя — власти.
Правозащитники, а также сочувствующие им граждане, также воспринимают Аскарова как символ. В их восприятии это местный Нельсон Мандела, борющийся против сегрегации и системного нарушения прав человека. В эту канву хорошо ложится сюжет «киргизские правоохранительные органы, исполненные националистических стремлений, мстят бывшему борцу с пытками». Участие в защите Аскарова, сопряженное с риском, позволяет чувствовать себя причастным к великой борьбе, а поддержка со стороны зарубежных коллег греет душу. В лице Азимжана Аскарова правозащитники нашли возможность бороться не только за человека, но и против дискриминации узбекского населения.
Впрочем, позиция правозащитников по Азимжану Аскарову не едина. У части сотрудников местных НПО этническая идентичность при оценке происходящего преобладает.
Подчеркнем, что перечисленные трактовки — лишь перечисление оценок событий разными группами людей. На соответствие интерпретаций реальности данный анализ не претендует.
Надо отметить, что в пылу борьбы за символ судьба Аскарова-человека во многом ушла на второй план. Возможно, доказать его невиновность, если он действительно невиновен, было бы проще, не раздувая медийную шумиху. Узнать этого мы не сможем — история вокруг бывшего правозащитника развивается без учета его желаний.
Текущая ситуация
Для властей Киргизии тема Аскарова стала головной болью. Делегации западных политиков, а также некоторых международных организаций при встречах напоминают об Аскарове, упрекая руководство страны в потворстве нарушениям прав человека.
Особенно неприятными для местного руководства стали два события:
1. В 2015 году Госдепартамент США заочно наградил Аскарова премией «Защитник прав человека». В Бишкеке этот шаг восприняли остро — СМИ и госорганы поголовно выступили с критикой провокационных действий США. Чуть позже, в качестве ответа на действия Госдепа, власти Киргизии расторгли с США договор о сотрудничестве.
2. В апреле 2016 года Комитет ООН по правам человека «обратился к президенту, правительству и парламенту Киргизии с призывом освободить правозащитника Азимжана Аскарова», поскольку тот, по мнению комитета, «был задержан незаконно, подвергся пыткам и жестокому отношению, не имел возможности подготовиться и достойно защитить себя в суде и содержится в невыносимых условиях заключения». Призыв вызвал протесты в республике. Слова комитета в местных СМИ были восприняты как покушение на суверенитет республики.
12 июня 2016 года, за 2 дня до визита канцлера Германии Ангелы Меркель, в Бишкеке решили смягчить позицию. Верховный суд Киргизии «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами» отменил приговоры двух судов и отправил уголовное дело в апелляционном порядке на рассмотрение в Чуйский областной суд. Судебное заседание продемонстрировало накал эмоций — родственники погибшего на мосту капитана милиции Мыктыбека Сулайманова устроили скандал в зале, угрожая убить Аскарова, если того выпустят на свободу. ИА 24. kg процитировало угрозы: «Вы хотите повторений событий 2010 года? — кричала сестра покойного. — Мы вам устроим новую бойню». «Я вам головы пяти сартов (оскорбительное наименование узбеков — прим. ИА REGNUM) принесу, или я буду не я!» — бесновалась другая женщина. Милиционеры, проходившие свидетелями по уголовному делу, согласно кивали головами и сквозь зубы обещали устроить новую резню». Видео перепалки доступно по этой ссылке.
Киргизские власти оказались в сложной ситуации
Возможно ли, что Азимжан Аскаров действительно виновен? Ответ на этот вопросы может быть как положительным, так и отрицательным. Проблема в том, что вердикт «виновен», ранее вынесенный судами, для внешних наблюдателей весьма сомнителен. В 2010 году, после столкновений на юге страны, киргизские правоохранительные и судебные органы проявили избирательность при поиске и наказании преступников: госмашина встала на сторону одного из этносов.
Возможно, иначе поступить было нельзя. Властям могло не хватать сил, мужества и желания добиваться на пепелище среди озлобленных людей соблюдения законности. Вот политики и сделали выбор между большим и малым злом — расколоть страну или пренебречь нормами правосудия. Возможно, было иначе.
Как бы то ни было, сейчас руководство Киргизии, включая ее президента Алмазбека Атамбаева, занимавшего в 2010 году во время конфликта на юге республики пост зампредседателя временного правительства, оказались в весьма затруднительном положении. Классический цугцванг — любое из решений властей может ухудшить ситуацию.
Оставить Аскарова за решеткой — дополнительно подпортить отношения с частью стран Запада и некоторыми международными организациями. Это негативно скажется на имидже республики за рубежом, а также на объемах грантовой помощи. Плюс к тому — возрастёт недовольство среди узбеков, по-прежнему компактно живущих на юге Киргизии.
Отпустить Аскарова на свободу? Еще рискованнее. В рамках текущего господствующего в Киргизии нарратива о бесспорной виновности узбекского этноса факт выхода узбека-Аскарова на волю, даже если суд признает его невиновность, будет воспринят частью киргизов как унижение национального масштаба. В их понимании подобное решение будет означать, что человек, олицетворяющий гибель сотен людей, оказался безнаказанным, а киргизы как нация признали свое бессилие в борьбе против врагов.
Скорее всего, окончательное решение будет принимать президент Киргизии Алмазбек Атамбаев. Каким будет его выбор, пока неясно. Возможна попытка затянуть судебные разбирательства, стремясь отложить окончательное решение на более поздний срок. Очевидно одно — Киргизия пожинает плоды старых ошибок. Застарелые нерешенные проблемы в отношениях между этносами раз за разом бьют по стране и ее жителям.
Правила комментирования
comments powered by Disqus