Задержание Рахата Аханова — не просто криминальный случай. Это звоночек для региональных элит из центра, убежден политолог Досым Сатпаев.

Бывший замруководителя департамента криминальной полиции МВД РК Рахат Аханов задержан в Астане 20 декабря. Он подозревается следствием в покровительстве преступной группировке, промышлявшей хищением нефти и нефтепродуктов в Актюбинской области. Ранее Аханов занимал пост заместителя начальника ДВД Актюбинской области и курировал вопросы борьбы с терроризмом. А в числе задержанных 16 членов актюбинской ОПГ есть не только иностранцы, но и радикальные исламисты.

Что значит это громкое задержание? «Холодная» война Астаны с региональными элитами? Или обыкновенная антитеррористическая работа силовиков? На эти и другие вопросы медиапорталу 365info ответил политолог, директор Группы оценки рисков Досым Сатпаев.

Центр и регионы

— Мы имеем дело с задержанием высокопоставленного чиновника МВД, который имел связь с ОПГ в Актобе, а до этого назначения был в составе руководства ДВД Актюбинской области. Это значит, что Астана пытается перетянуть поближе к себе региональных лидеров, чтобы брать их потом по одному?

— Я бы так не сказал. В истории Казахстана и министр внутренних дел оказывался на скамье подсудимых. Вообще, взаимоотношения между центром и регионами — довольно интересная история. Потому что при существовании жесткой президентской вертикали изначально центр не был заинтересован в наличии сильных региональных элит

Ведь это закладывало основу для децентрализации власти и, естественно, создавало определенную угрозу с точки зрения государственного управления. Именно поэтому в регионах обычно существовало так называемое двоевластие в виде региональных местных элит — баронов и назначаемых президентом акимов. Последние создавали некоторый баланс и уравновешивали систему. Естественно, что одной из задач акимов был не только контроль за ситуацией в регионах. При определенных условиях в их обязанности входила нейтрализация наиболее активных представителей элит, которые с точки зрения центра могли представлять определенную угрозу.

Но в данном случае я все-таки вижу больше активность наших силовых структур с учетом того, что в этом году террористическая угроза была воспринята уже как на самом деле серьезная опасность. События 2016 года в Актобе и Алматы еще раз подтвердили тревожный тренд, который идет в последние годы по поводу активизации различных радикальных групп и их сращиванию с криминальными организациями и даже представителями власти.

Они сейчас активно используют разные источники получения незаконных доходов.

— Речь идет о том, что актюбинская группировка работала давно. Как силовики могли о ней не знать?

— Отмечу, процесс сращивания представителей власти с радикалами наблюдается в некоторых странах Центральной Азии давно и очень активно. Например, в Таджикистане был прецедент, когда один из командиров особого отряда милиции перебежал на сторону ИГИЛ в Сирию. И более того, стал вести активную пропаганду и призывать своих сторонников в Таджикистане последовать его примеру.

Или возьмем Кыргызстан, где уже давно представители правоохранительных структур оказывались под влиянием тех или иных радикальных организаций. Я думаю, что арест в МВД — не попытка оказания давления на региональные элиты, потому что, признаемся честно, практически во всех регионах существуют такие нелегальные каналы зарабатывания денег разными способами. На это власть очень долго закрывала глаза, потому что это немного напоминало средневековую систему кормлений. То есть им позволяли где-то кормиться в обмен на лояльность. Но когда сейчас наблюдается тревожный тренд, когда в регионах деньги, полученные за счет нелегальной деятельности, возможно, могут уходить на деятельность террористическую, то центр не может с этим смириться. Поэтому он будет такие попытки очень жестко пресекать.

У центра есть четкие границы, за которые элиты не должны переходить. Полагаю, Кариму Масимову на посту главы КНБ была поставлена конкретная задача по усилению этой работы.

И в первую очередь — именно в регионах, и в первую очередь — на западе страны. Откуда, как показывают последние события, в основном идут корни именно радикальных организаций.

Региональные элиты должны быть лояльны, иначе…

— Для других это звоночек? Чем могут центру ответить эти региональные элиты? Времена митингов прошли, но есть салафитский фактор. Или они побоятся вступать в прямое противостояние?

— Когда был создан интересный прецедент с арестом Токтара Тулешова, которого обвинили в попытке государственного переворота, стало понятно, что действия центра по отношению к региональным лидерам выглядят как многослойный пирог. Не исключено ведь, что в устранении Тулешова были заинтересованы другие представители региональной элиты, которые просто решили нейтрализовать конкурента. Для чего? Либо для получения доступа к ресурсам, которыми обладал арестованный, либо просто убрать конкурента как такового. Нужно исходить из того, сейчас вроде бы хотят навести порядок, нейтрализовать организованную преступную группу в Актобе, которая имела некое сращивание с криминалитетом и радикалами.

Но возникает вопрос: когда вычистится эта площадка, не появятся ли там новые игроки, которые получат доступ к этому же бизнесу? Или быть может он уже под контролем других представителей региональной элиты?

Рано или поздно это произойдет. Это как в фильмах про гангстеров, когда босс преступной группировки при попытке его убийства говорит: «Чего ты этим добьешься? Я умру, придут на мое место другие». И вообще не факт, что региональные элиты были заинтересованы в поддержке радикалов. Это очень опасная игра. Регионам нельзя переступать установленные центром границы, особенно когда речь идет о политике. Центр готов позволить региональным элитам зарабатывать деньги, заниматься бизнесом и контролировать даже часть экономических ресурсов регионов, но, повторюсь, в обмен на лояльность. А поддержка ими радикальных структур либо закрывание глаз на их деятельность — это уже политика. И за это следует жесткое наказание. Любые радикальные структуры, особенно если они связаны с экстремизмом и терроризмом, в любом случае представляют для центра угрозу политическую.

Вряд ли актюбинская группировка по краже нефтепродуктов работала под прикрытием региональной элиты. Скорее всего, данная группировка могла давно убрать всех конкурентов и в течение долгого времени там доминировать.

Что будет, когда ослабнет центр?

— Во время событий в Жанаозене тоже говорили, что обострение обстановки — дело рук неких региональных лидеров. Хотя выглядело все так, будто главной причиной стала социально-экономическая обстановка.

— Да, много было разных версий, в том числе и о том, что все случилось стараниями региональных элит. Если копнуть чуть глубже, выходит, что если в том или ином регионе уже зреет какая-то проблема и там действуют какие-то радикальные структуры, то в любом случае это не связано только с деятельностью региональных элит. Это значит, что для усугубления ситуации созрели общие благоприятные условия — социально-экономические и политические, раз появились такие игроки. И в этом вина в том числе и центра, который создал такие условия.

В книге «Сумеречная зона или «ловушки» переходного периода», которую мы издали в 2013 году, сделан акцент в том числе и на региональной элите — как она будет себя вести во время транзита власти, когда влияние центра немного ослабнет и возникнет деформация исполнительной вертикали. Конечно, можно предположить, что разные региональные элиты могут по-разному себя вести.

Но не исключено, что некоторые из них попытаются показать более активную политическую позицию. И даже потребовать для себя больше свободы

Поэтому вполне возможно, что некоторые региональные элиты попытаются использовать определенные инструменты давления на центр. В качестве исторической аналогии можно привести соседний Кыргызстан. Когда там ослабла президентская власть после 2005 года, да и вообще центральная исполнительная система в целом, именно региональные элиты стали доминировать, создавать политические партии, активно оказывать давление на центр.

Все под контролем

— Это задержание может быть сигналом другим региональным лидерам, что контроль за ними все еще силен?

— Это задержание говорит о том, что, во-первых, в разных регионах могут быть потенциальные источники нелегальных ресурсов, которые потом можно использовать для политической деятельности. Во-вторых, что в разных регионах могут быть и определенные людские ресурсы для создания полулегальных боевых групп. Если вернуться к Токтару Тулешову, его даже обвинили чуть ли не в создании своей маленькой вооруженной армии. Это задержание (Рахата Аханова. — ред.) со стороны центра является попыткой продемонстрировать всем, что центр контролирует ситуацию и готов навести порядок, если видит угрозу.

Сейчас этот порядок навести еще можно. Пока можно. Но если немного ослабнет центр и контроль за регионами сократится, то все тревожные сигналы, которые мы наблюдаем, вылезут на поверхность

В регионах есть финансовые возможности создавать полукриминальные группы или какие-то полувоенизированные организации. При ослаблении центра региональные элиты попытаются это использовать для достижения своих целей.

 

Следите за нашими новостями на Facebook

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram