До последнего времени Центральная Азия оставалась для Китая одним из немногих регионов, где «Пояс и Путь» (ПИП) развивался беспроблемно. Однако последние события, особенно связанные с антикитайскими акциями протеста в Кыргызстане и Казахстане, освещение военного сотрудничества КНР с Таджикистаном и другие факты превратили Центральную Азию в еще одно уязвимое место в инициативе «Пояс и Путь».

Кейсы сотрудничества Китая с такими странами, как Шри-Ланка, Пакистан и Малайзия, демонстрируют важность и проблемность вопроса финансирования стран-реципиентов инициативы «Пояс и Путь», когда долговые обязательства постепенно трансформируются в политические. 

Будет ли прозрачное финансирование? 

Как показала история реализации «Пояса и Пути» с 2013 года, финансирование проектов под шапкой китайской инициативы может носить амбивалентный характер и сопровождаться рядом подводных камней для Центральной Азии. Китай, как правило, выделяет инвестиции при соблюдении следующих факторов:

• главной подрядной организацией в реализации проекта назначается китайская компания;
• принимающая сторона должна дать определенную квоту на рабочую силу из Китая. Часто китайская сторона привлекает неквалифицированную рабочую силу из КНР;
• при строительстве объектов продвигается использование материалов и оборудования китайского производства. В результате, инвестируемый проект автоматически получает заказ для китайской компании;
• указанные материалы импортируются в страны ЦА порой беспошлинно или по значительно сниженным условиям;
• высокие проценты возврата кредитных средств (для кредитов и займов);
• стоимость планируемых проектов искусственно завышается. В частности, по некоторым данным, стоимость модернизации ТЭЦ КР была завышена в несколько раз. В Казахстане пример существенного завышения стоимости можно увидеть на примере строительства LRT в столице Нур-Султане, кейс которого получил широкую огласку в СМИ, а убытки исчисляются на сумму около 600 млн. долл.

В итоге получается, что основная масса капитала КНР в рамках ПИП реализуется не в форме долгосрочных вложений в местную экономику, а через финансирование зарубежной деятельности китайских государственных корпораций. На такие китайские компании приходится абсолютно большая часть подобных проектов (по различным оценкам, от 80% до 90%).

Кейс Кыргызстана также подтверждает вышеизложенные факторы.

По обвинению в злоупотреблении должностным положением и коррупции в СИЗО ГКНБ по сей день содержатся бывшие премьер-министры Сапар Исаков и Жанторо Сатыбалдиев, депутат Жогорку Кенеша Осмонбек Артыкбаев, топ-менеджеры энергосектора Салайдин Авазов и Айбек Калиев.

Решение 2013 года о выборе TBEA Co., Ltd. (китайская компания, ранее известная как Tebian Electric Apparatus, является китайским производителем силовых трансформаторов и другого электрического оборудования) вместо российского предприятия привело к инциденту – в сильные морозы 2018 года произошла авария, в результате чего большая часть Бишкека осталась без тепла и электричества.

Теперь многие судебные дела происходят под углом продвижения соглашения с китайской компанией и лоббировании интересов TBEA по модернизации ТЭЦ города Бишкек. При этом, на столичной ТЭЦ по сей день происходят различного рода аварии, а местные специалисты без привлечения кадров из Китая не могут разрешить технические неполадки.

Как итог, в погоне за инвестициями в рамках ПИП страны ЦА загоняют себя в ловушку долгов. Кыргызстан сегодня должен Китаю – 1,7 млрд. долл, что составляет 40% от внешнего долга страны. Таджикистан должен Китаю около 1,2 млрд. долл., что составляет около 48% от его внешнего долга. При этом, около 80% золоторудных месторождений Таджикистана разрабатываются китайскими компаниями.

По данным Национального статистического комитета КР, приток прямых иностранных инвестиций в Кыргызстан из Китая в 2018 году снизился на 19% и составил более $245 миллионов. Несмотря на снижение инвестиций из Китая, они по-прежнему составляют основную долю в их общем объеме: по итогам 2018 года они составили 43%.

Объективно то, что увеличивающиеся долговые обязательства стран ПИП перед Пекином могут быть конвертированы в политические. А коррупция в высших эшелонах власти стран-участниц ПИП снижает привлекательность китайской инициативы. 

Экология актуализируется 

Экологические вопросы в последнее время становятся весьма мобилизирующим фактором в обществе стран региона и может вызвать еще более активный рост антикитайских настроений. Как показала практика реализации проектов Китаем в рамках ПИП в разных странах, китайские ТНК не придают должного значения экологическим стандартам за рубежом. И Кыргызстан не является исключением.

За время сотрудничества с КНР уже несколько раз поднималась тема загрязнения окружающей среды. Ряд факторов способствуют ухудшению ситуации в этой сфере:

• китайская сторона категорически отказывается привлекать неправительственные и общественные организации в процесс оценки и контроля экологических норм;
• стремясь привлечь иностранного инвестора, принимающая сторона (в данном случае, региональные власти) намеренно снижает экологические стандарты. Более того, экологические нормы могут корректироваться для конкретного проекта.

В Нарынской области Кыргызстана 5 августа 2019 г. собралось около 500 человек, требуя остановить работу, которую осуществляет китайское предприятие Zhong Ji Mining на золоторудном месторождении Солтон-Сары. По их словам, из-за взрывных работ в горах погиб скот. По результатам проведенной проверки, властями Кыргызстана было выявлено, что из 22 туш погибших животных следы отравления обнаружены только в двух.

Образцы воды и почвы с джайлоо Солтон-Сары также были отправлены на проверку, но никаких вредных веществ, которые могли бы повлиять на состояние здоровья людей и скота не было обнаружено. Тем не менее, золотодобывающую компанию обязали выплатить компенсацию за падеж скота, а заодно и изменить периодичность взрывных работ, на которые также жаловались местные жители. 

Охрана инфраструктурных проектов 

Правительство Кыргызстана до сих пор не предусмотрело никаких реальных мер работы с местным населением, равно как и не контролирует работу добывающих компаний. Как показали последние события, пока обстановка не накалится до конфликта, и инвестор, и местные жители, неизменно предоставлены самим себе.

Китайская сторона выражает серьезную озабоченность и сделала достаточно жесткое заявление, адресованное кыргызской стороне, с требованием обеспечения «защиты законных прав и интересов китайских компаний». Подобные инциденты служат удобным поводом для того, чтобы китайские власти начали продвигать инициативу об обеспечении безопасности инфраструктурных объектов на территории стран Центральной Азии. Об этом свидетельствует ужесточившаяся риторика китайских властей. В этом плане, определенные шаги делаются и в отношении Кыргызстана.

На разных площадках, во время дискуссий и конференций, китайские специалисты, аккуратно и мягко прощупывая экспертные настроения, продвигают тезис о будущей необходимости использовать услуги китайских частных охранных компаний для обеспечения безопасности проектов в странах “Пояс и путь”.

Согласно изданию The Diplomat, в КНР зарегистрировано более 5 тысяч частных военных предприятий, в которых работает 4,3 миллиона сотрудников. Пекин придерживается тактики поэтапного продвижения указанного вопроса. Гипотетически китайская сторона может продвигать вариант привлечения услуг ЧВОП (частных военных охранных предприятий). Прецедент привлечения китайских военных в Центральной Азии уже есть – в Таджикистане. Как известно, последние несколько лет китайские военные фактически вместе с таджикскими пограничниками охраняют таджикско-афганскую границу.  

Экспорт технологий слежения?

В последнее время Кыргызстан постепенно переходит в плоскость не только инвестиционной, но и технологической зависимости от КНР. В рамках соглашения между МВД КР и китайской компанией CEIEC стороны будут сотрудничать в вопросе по внедрению круглосуточного видеонаблюдения с целью обеспечения общественной безопасности. Установленные камеры смогут распознавать лица. Китайская компания отвечает за доставку оборудования, монтаж, настройку в командном центре, оказание консультаций по установке аппаратуры. Деньги из государственного бюджета КР потрачены на все это не будут.

Параллельно пришла другая немаловажная новость о том, что наименьшую цену за второй этап проекта «Безопасный город» предложила китайская фирма Shenzhen Sunwin Intelligent Co. Ltd., которая оценила вторую фазу проекта в 2 миллиарда 654 миллиона 558 тысяч 940 сомов. Концерн радиостроения «Вега», устанавливавший камеры по первой фазе, предложил 4 миллиарда 802 миллиона 338 тысяч 446 сомов. По результатам вскрытия ценовых предложений победа была присуждена китайскому поставщику, предложившему наименьшую цену.

Freedom House, некоммерческая организация, поддерживаемая правительством США, в октябре прошлого года предупредила в своем докладе, что китайские операции по наблюдению за гражданами “экспортируют” отношение этой страны к частной жизни и могут побудить другие компании и правительства начать собирать и предоставлять конфиденциальные данные. В докладе справедливо утверждается, что компании и продукты, созданные для обслуживания государственных учреждений, игнорирующие неприкосновенность частной жизни, вряд ли станут надежными защитниками прав человека в других областях и ​​могут быть принуждены к обслуживанию интересов правительства Китая.

В целом, при дальнейшем выстраивании партнерства с Китаем важно понимать, что стратегические цели Пекина в регионе несут в себе не только экономические выгоды, но и реальные риски национальной безопасности. Эти вызовы и риски эволюционируют, с каждым годом приобретая новый масштаб и влияние.

Опыт взаимодействия в горнорудной отрасли (высокий уровень митингов) показал важность работы в этом направлении, изучения Китая и снятия синофобии на уровне широких масс населения. 

Выводы

В процессе взаимодействия с Китаем за последние годы спектр вызовов и рисков значительно расширился. Наряду с традиционными рисками по формуле «земля, вода и ресурсы», также актуальными теперь стали такие вызовы как вероятность появления китайских военных на территории региона Центральной Азии, строительство невыгодных, возможно, даже нерентабельных инфраструктурных и логистических объектов. На фоне введения Узбекистаном безвизового режима с 2020 года с Китаем, миграционная картина, как видно, также может запустить процесс трансформации региона.

Однако справедливости ради стоит заметить, что ПИП несет в себе и возможности для всего региона, обладает рядом сильных сторон, в отличие от политики других центров силы. В силу этого, ниже представлено наше видение SWOT-анализа китайской инициативы и ее безусловной значимости для стран Центральной Азии. 

Можно предположить, что с учетом появления серьезных проблем в ряде стран, участвующих в ПИП, а также обострения внутренних финансовых противоречий, Китай, возможно, начнет пересматривать стратегические подходы в реализации “Пояс и путь”. Это означает, что список проектов в рамках ПИП будет корректироваться.

Не исключено, что Пекин будет пересматривать практику кредитования проектов, смещая акценты на обеспечение коммерческой окупаемости проектов и гарантирования сохранности инвестиций. Данная тенденция может также усиливаться в рамках стимулирования выхода частного сектора КНР в страны ПИП.

В результате можно ожидать сокращение доли льготных кредитов со стороны КНР, а также усиление требований по обеспечению безопасности китайского капитала. С учетом этого будут повышаться не только процентные ставки по китайским кредитам, но и общие требования при заключении соответствующих соглашений.

Как показал анализ, важно проводить работу по профилактике и предотвращению эскалации социальных конфликтов на предприятиях и в населенных пунктах в регионах присутствия китайского капитала. В КР сохраняется напряженное отношение к китайским мигрантам и к рабочей силе из Китая.

На фоне недовольства условиями работы на предприятиях с китайской долей участия, а также сообщений о притеснении этнических меньшинств в СУАР со стороны официальных властей, высока вероятность эскалации социальных конфликтов между китайцами, которые работают в КР по контрактам, и местными жителями.

В целом, важно отметить, что участие Кыргызстана в инициативе “Пояс и путь” до сих пор не нашло концептуального оформления, в первую очередь, в виде четко обозначенной стратегии, которая могла бы обеспечить полноценное и плодотворное сотрудничество и реализацию проектов до их логического завершения. Кыргызстану важно научиться использовать «проектный» подход в участии в ПИП: избирательно встраиваться к инициативам, отвечающим национальным интересам страны.

Чтобы построить действительно глобальный бизнес, китайским компаниям придется искать поддержки у квалифицированных специалистов-консультантов и местных партнеров для менеджмента неоднозначных и противоречивых правовых, финансовых и экологических вопросов. Умение управлять проектами на долгосрочной основе станет растущим испытанием для возможностей китайского ПИП.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram