22 июня, – очередная годовщина одной из самых скорбных дат для многих людей на постсоветском пространстве. 79 лет назад именно этот день разорвал судьбы миллионов советских граждан на «до» и «после».
О войне сказано и написано очень много. Но с каждым годом остается все меньше тех, кто имел к ней непосредственное касательство. С этой точки зрения, по логике, память о Великой Отечественной должна была бы становиться все спокойнее, а боль от ее ран приглушаться. Но парадокс состоит в том, что все происходит с точностью до наоборот.
Сегодня война и все, что с ней связано, стали ареной ожесточенных споров и даже жесткой конфронтации. Как мне представляется, идеологическая, а если быть еще точнее, пропагандистская накачка истории войны уже явно перевешивает ее конкретное фактологическое содержание. Что под этим подразумевается? А то, что оценочные критерии входят в очевидное противоречие даже с самой простой логикой и здравым смыслом. И это очень печально.
Трагедия, если можно так выразиться, Великой Отечественной войны как важнейшего исторического события состоит в том, что с самого первого ее дня вокруг нее начали возводиться даже не стены, а целые горы ЛЖИ. Лгали о вопиющих просчетах и провалах довоенного планирования. Лгали о количестве солдат и офицеров, попавших в окружение, – а их были миллионы. Лгали о численности погибших по причине неготовности Красной армии – их счет тоже шел на миллионы. Если называть вещи своими именами, то, по сути, ложь о войне продолжалась на протяжении всей войны. Еще больше лгали после ее окончания, всячески затирая даже малейшие намеки на правду. Свидетельств об этом тоже великое множество.
Самый поразительный факт из этого ряда – это то, в каких муках рождались мемуары Георгия Константиновича Жукова. Даже ему, «Маршалу Победы», бдительные цензоры из Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского флота не давали сказать всю правду об им же пережитом, бесконечно вымарывая то, что написал один из главных кузнецов Победы. Что уж тогда говорить о других…
Есть древняя максима, гласящая, что победителей не судят. По сути своей она правильная. Но есть и другая: все и каждый имеют право знать правду. Так вот, настоящая и полная правда о той страшной войне, в которой победили наши деды и отцы, до сих пор захоронена под идеологическими завалами и запретами. Иначе какой был смысл продлевать срок секретности до 2040 года для 700 000 документов, непосредственно касающихся истории Великой Отечественной?
Все эти, мягко говоря, издержки привели к тому, что сегодня мы все еще далеки от вразумительного понимания масштабов той страшной трагедии. Да, оно есть на уровне личного восприятия солдат, прошедших через ее пекло, трагедий отдельных судеб, отдельных семей, отдельно взятых этнических групп. Но цельной картины нет до сих пор. И наблюдая за тем, как вокруг истории Великой Отечественной все сильнее затягивается удавка идеологической конъюнктуры, невольно приходишь к выводу, что, по всей видимости, полная правда о войне так никогда и не будет сказана. Самое же отвратительное заключается в том, что делается это вполне сознательно и на самом высоком политическом уровне.
Однако, слава богу, есть честные и выстраданные произведения Виктора Некрасова, Виктора Астафьева. Увидели свет мемуары Николая Никулина. И это вселяет надежду на то, что, возможно, еще не все потеряно. Потребность в правде особенно усиливается на фоне прекраснодушных фильмов о войне, которые в последние годы заполонили экраны. Кстати, изучать историю вообще, а уж тем более историю войны только по художественным кинолентам – значит получить о ней крайне ограниченное и к тому же навязанное кем-то представление. Тогда как она многолика, неоднозначна, и мы должны знать обо всех ее проявлениях, даже если такие знания кто-то наверху посчитает ненужными или даже вредными. Особенно если учесть, какую страшную цену пришлось заплатить за Победу.
Кстати, вопрос о цене – тоже одно из постыдных наследий, доставшихся нам с советских времен. Сразу после войны Сталин назвал цифру в 7 миллионов безвозвратных человеческих потерь, затем заговорили о 10 миллионах, позже, при Брежневе, появилась цифра в 20 миллионов, а в годы перестройки – в 27 миллионов жертв. Сегодня кое-кто оперирует еще более страшной цифрой в 43 миллиона.
Возникает вполне резонный вопрос: доколе мы будем жонглировать статистикой? Это больше смахивает на какое-то глумление над памятью павших в боях, погибших под бомбежками, умерших от холода и голода в тылу, замученных в концентрационных лагерях... Неужели поколение победителей фашизма и их потомки не заслуживают того, чтобы узнать правду хотя бы об этом? Тем более что прошло уже 75 лет.
Есть еще одна отвратительная вещь, касающаяся оценки истории войны, - это гадкие, иначе не скажешь, потуги растащить Победу по национальным квартирам. На самом высоком политическом уровне кое-кто утверждает, что вклад некоторых союзных республик был существенно выше, чем других. Это уже не лезет ни в какие ворота.
Отец моего друга детства Миши – дядя Костя Нечаев (между прочим, фронтовой разведчик, не раз ходивший за «языками») – говорил про таких: а что с них взять, если у человека нет тямы в голове? Он был простым, но честным и искренним человеком и за словом в карман никогда не лез. Про войну рассказывать не любил и каждый раз, когда мы донимали его своими мальчишечьими расспросами, отмахивался от нас как от назойливых мух. Но ежегодно 9 мая закрывался на летней кухоньке и напивался до беспамятства. Видимо, были для того веские причины. Повзрослев и прочитав произведения В. Астафьева, я стал больше понимать дядю Костю.
Не хотелось бы впадать в ложный пафос, но скажу: так же, как и непосредственно Победа, память о той войне – это общее достояние всех, кто жил в СССР. Наши деды и отцы выстояли и победили только потому, что были вместе. А все остальное от лукавого.
Да, некогда единой страны уже нет. Но есть память о ее великих воинах. И вспоминать их следует не только 9 мая, но и 22 июня. Быть может, делать это следует так, как писал все тот же Виктор Астафьев: «… вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощения за бездарно «выигранную» войну, в которой врага завалили трупами…».
Да, сказано жестко, но как солдат, прошедший фронтовыми дорогами, В. Астафьев имел на то полное право. Как и миллионы других, чьи кости истлели на полях былых сражений, так и не найдя своего последнего пристанища. В этом смысле не может не вызывать чувства благодарности подвижничество российских поисковых отрядов, участники которых проводят раскопки, находят останки павших и достойно хоронят их, не забывая сообщить потомкам тех солдат о том, где нашли свое упокоение их без вести пропавшие близкие. Именно благодаря усилиям поисковиков один из главных слоганов советской пропаганды «Никто не забыт, ничто не забыто» обретает подлинный, гуманистический смысл.
Кстати, сегодня стало в порядке вещей изгаляться над тогдашней государственной идеологией, но справедливости ради следует признать: да, она действительно была, причем была весьма эффективной и достигала своей цели. Война - жестокая и страшная вещь, коверкающая сознание человека. Но именно та идеология, при всех ее известных издержках, смогла сплотить людей, заряженность ею поднимала бойцов из окопов под ураганным вражеским огнем, ее установки, засевшие в подсознании, придавали мужество, когда солдаты со связкой гранат бросались под вражеские танки.
А еще было реальное боевое братство. Тот же В. Астафьев с нескрываемым восхищением писал про сослуживцев – наводчиков-казахов, которые могли увидеть в далекой степной дали то, чего не могли узреть глаза других - нестепняков. И про то, как после точного попадания в цель наводчик-казах удовлетворенно произносил «барикельды». И именно это боевое братство победило национал-социализм Гитлера с его идеей сверхчеловека. Так что крушили «высококультурных арийцев» мои соотечественники тоже от всей широкой степняцкой души.
Поэтому в некотором смысле 22 июня 1941 года– это не просто скорбная дата, но и некий мистический рубеж, после которого в истории так называемого великого третьего рейха начался обратный отсчет времени.
Мы по праву можем гордиться тем, что не последнюю роль в этом сыграли и наши соотечественники-казахи. Сотни и сотни тысяч их ушли на фронт с первых дней войны, и для них это был вполне осознанный выбор. Даже несмотря на некоторые страшные воспоминания, связанные с советской властью. Сегодня нет-нет, но раздаются голоса, что, дескать, для казахов это была чужая война. Разумеется, такие вещи произносятся не от большого ума. Потому что любые попытки замкнуть свою историю в узких национальных рамках – это путь в никуда. И уж тем более такой подход неприемлем при оценке войны и всего, что с ней связано.
Хотелось бы быть правильно понятым, но в некотором смысле для казахов война стала своеобразным звездным часом. Хотя бы потому, что наш народ оказался в состоянии достойно ответить на вызовы эпохи. Причем вызовы страшные и непредсказуемые по своим последствиям. Казахи не посрамили ни себя, ни воинские традиции, доставшиеся от предков. Неслучайно по числу Героев Советского Союза они входят в первую шестерку среди народов бывшего СССР.
22 июня. Негласный день памяти и скорби. Памяти, которая всегда с нами, и скорби, которая не проходит до сих пор…
Правила комментирования
comments powered by Disqus