Врачебная тайна Уртасарая
Врачей из больниц Ташкента принудительно направляют на работу в карантинный лагерь в поселке Уртасарай в Ташкентской области. Об этом заявила Шахноза Хасанова, чей отец, врач Алишер Уралов, скончался после работы в Уртасарае, сообщает Daryo.
52-летний Уралов работал нейрофизиологом в Яккасарайском районном медицинском объединении Ташкента. По словам дочери умершего медика, отца заставили поехать в контейнерный карантинный лагерь, несмотря на то что у него были гипертония, сахарный диабет и лишний вес (то есть входил в группу риска по коронавирусу). Врач дважды отказывался, однако, получив угрозу увольнения от отдела кадров, согласился.
«Врач ходит в шоковом состоянии»
Алишер Уралов начал работать в контейнерном городке под Ташкентом 14 июня. Спустя четыре дня после прибытия в лагерь у него поднялась температура, 21 июня ему диагностировали COVID-19 и отвезли в больницу, где он работал. Однако там его не приняли, сославшись на отсутствие свободных коек. Затем мужчину направили в Зангиатинскую инфекционную поликлинику, где, по словам Хасановой, ему не оказывали помощь.
«Мой бедный отец ходил по комнатам и искал врачей. Никакого консилиума не было, никакого пульмонолога не было. Я каждый день разговаривала с ним. Он спрашивал, есть ли у меня знакомый пульмонолог, поскольку никто не помогал», — рассказала дочь. В конце концов Уралова 26 июня поместили в клинику Научно-исследовательского института эпидемиологии, микробиологии и инфекционных заболеваний, где он умер в тот же день.
Согласно официальному сообщению Минздрава, врач скончался от инфаркта миокарда, острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности. Хасанову возмутило это сообщение, так как в свидетельстве о смерти, по ее словам, в качестве основной причины смерти указан именно COVID-19. «Мой отец умер несправедливо. Я не могу этого вынести. Пусть все знают, пусть это дойдет до президента, пусть он знает, что на самом деле происходит», — сказала женщина.
Перед смертью Уралов успел рассказать дочери, что в карантинном лагере не было нормальных условий для работы врачей, в частности, не хватало защитных средств, которые необходимо систематически менять. У медиков были очки, маски и защитные костюмы, однако перчатки и бахилы им не выдали. По мнению Хасановой, отец мог заразиться именно через незащищенные руки, когда умывался после осмотра пациента.
Врач, который жил в Уртасарае с Ураловым в одной комнате, подтвердил его слова, добавив, что в лагере плохо обстоят дела и с обеспечением лекарствами. Он также рассказал, что сам попал в Уртасарай по принуждению. При этом никто не инструктировал его по поводу предстоящей работы:
«Представьте себе: вы работаете на своем месте, а вам звонят и дают полчаса собраться в карантинный лагерь. Нет никакого инструктажа. Тут врач два-три дня пока не освоит все, ходит в шоковом состоянии. Я сам дежурил в роддоме и оттуда прямиком сюда попал. Разве это человечно?!» По его мнению, руководство должно адекватно оценивать, кого следует отправлять в лагерь. «У Алишера Уралова было много болезней, его нельзя было сюда посылать», — сказал он.
В Яккасарайском районном медицинском объединении журналистам заявили, что никто не принуждал Уралова ехать в карантинный лагерь, и в качестве аргумента сослались на то, что скончавшийся врач не писал письменного отказа. Главврач медучреждения заявил, что, согласно приказу Минздрава, все больницы по очереди направляют в Уртасарай группы из пяти врачей, и «все возвращаются довольные».
На кладбище Уралова похоронили одновременно еще с двумя умершими. Дочь медика утверждает, что двое других людей тоже скончались в результате заражения коронавирусом. По ее словам, все три гроба были последовательно пронумерованы — 965, 966, 967.
После публикаций рассказа дочери Уралова в СМИ появилось сообщение о том, что министр здравоохранения Узбекистана Алишер Шадманов посетил дом доктора и выразил соболезнования семье погибшего. Подробности этого визита не сообщаются.
Без воды, тепла и передач
Карантинный лагерь в Уртасарае стал предметом интенсивной критики почти с самого начала своей работы. Попавшие туда люди жаловались на плохие условия проживания и жестокое обращение со стороны персонала. Даже транспортировка из аэропорта в лагерь для многих проходила в экстремальном режиме — людей держали в закрытых автобусах по несколько часов, не давая еды и воды.
По свидетельствам ряда побывавших в лагере, во многих контейнерах, куда заселяют людей, есть щели, откуда в случае дождя или снега льется вода, не везде есть кондиционеры или обогреватели, вода из кранов непригодна для питья, а бутилированную воду могут не приносить по несколько дней. Но пожаловаться нет возможности — у людей забирают телефоны и паспорта уже в аэропорту.
Правда, некоторым пассажирам, у кого было два телефона, удалось обойти это препятствие — они отдавали на контроле один, а второй прятали в багаже. Но позже к тем, кто рассказал о ситуации в соцсетях, приходили представители госорганов и угрожали уголовными делами. Известны случаи, когда жалующихся персоналу людей просто закрывали в контейнерах на ключ.
С трудностями столкнулись и те, кто пытался сделать передачу родственникам, попавшим в Уртасарай. На контрольно-пропускном пункте очень многое передать не позволяют, а в некоторых случаях требуют заплатить за это до $40 за передачу. При этом даже после уплаты денег до контейнера может дойти только часть посылки. Некоторые постояльцы Уртасарая утверждают, что технический персонал торгует в лагере сигаретами, которые воруют из передач. Цены при этом очень высокие — от $4 до $7 за пачку в зависимости от марки.
Образцовый контейнер
20 июня в внутри одного из контейнеров нашли повешенным 42-летнего уроженца Ферганской области. После этого в лагерь был организован визит представителей ООН, ВОЗ и ОБСЕ, а также местных чиновников и журналистов.
Руководство лагеря сообщило визитерам, что на конец июня в нем проживали около 15 тысяч человек, а в целом он рассчитан на 20 тысяч мест. Обслуживанием лагеря занимается около тысячи медицинских и технических работников. Делегации рассказали о продовольственном обеспечении и показали столовую, где готовят горячую еду и формируют наборы из полуфабрикатов. Все продукты раздаются в одноразовой посуде, которая потом сжигается. Машины, которые развозят питание внутри лагеря, после каждой поездки дезинфицируются. По данным администрации, четырехразовое питание на человека обходится в 78 тысяч сумов ($8).
Директор карантинного центра Феруз Каримов рассказал, как организован процесс передачи посылок проживающим в лагере: за каждым блоком закреплен руководитель, который составляет список вещей, нужных проживающим, и передает его в колл-центр. После этого запрошенные вещи передают внутрь. «Родственники граждан, помещенных на карантин, часто возмущаются: «Мы передавали посылки, но они не дошли». А сами приносят запрещенные вещи: спиртные напитки, торты, газированные напитки», — сказал Каримов.
По информации гражданских активистов, членам делегации, помимо хозяйственных и административных блоков, показали лишь один образцовый контейнер и дальше не пустили, сославшись на санитарные ограничения. По результатам визита представители международных организаций в своих комментариях заявили, что «созданные условия соответствуют международным стандартам», и положительно оценили усилия Узбекистана в борьбе с коронавирусом.
Материал с комментариями участников визита опубликовало государственное агентство УзА. Он был подготовлен в сотрудничестве с Национальным центром по правам человека Узбекистана. Этой организацией с 1996 года руководит Акмаль Саидов, известный в том числе своими выступлениями на заседаниях Комитета ООН по правам человека, в которых он заявлял, что условия в узбекистанских тюрьмах соответствуют международным стандартам.
Несмотря на жалобы, внимание СМИ и международных организаций, ситуация в лагере практически не изменилась, разве что воду в объеме 10 литров на контейнер стали выдавать на день, а не на три дня, как было ранее.
29 июня в Узбекистан прибыл очередной чартерный рейс с соотечественниками, застрявшими из-за коронавируса за границей, на этот раз — из США. Как рассказала в Facebook-группе Потребитель.уз племянница оказавшегося на этом рейсе профессора, обладателя Госпремии Узбекистана, пассажиры столкнулись все с тем же бесчеловечным обращением — их несколько часов держали в автобусе, а когда привезли в лагерь, то заселили в контейнеры с антисанитарными условиями.
«Такие условия подойдут только для домашнего скота», — такой была реакция увидевших помещения людей. При этом до того, как привезти в Уртасарай, их поместили на карантин в гостиницу, оплачивать которую они должны были сами — 350 тысяч сумов ($34) за человека в сутки. То есть за двухнедельное проживание семьи из четырех человек, как в случае с профессором, пришлось бы отдать 19,6 млн сумов ($1,9 тысячи).
Только когда выяснилось, что платить такие деньги готовы не все, людей повезли в лагерь. Уже в Уртасарае некоторые пассажиры, столкнувшись с предложенными условиями, решили согласиться на вариант с гостиницей, однако из лагеря их выпускать отказались (позже пост племянницы профессора был удален. По словам одного из администраторов группы, это произошло без их участия).
Другая подписчица группы рассказала, что в лагере оказалась ее мама, прибывшая в Ташкент 25 июня чартерным рейсом из Москвы. По словам дочери, когда людей привезли в Уртасарай, водитель закрыл их в автобусе с выключенным кондиционером, из-за чего некоторые пассажиры оказались в предобморочном состоянии. После заселения в контейнеры людям несколько часов не давали воды. Кроме того, тем, кто хотел самостоятельно убрать грязные помещения, отказали в просьбах выдать чистящие средства. «Разговаривают как с преступниками, орут на людей, как на скотов», — описала происходящее дочь.
Отдельные комментаторы, чьи родственники тоже побывали в лагере, написали, что там терпимые условия, и призвали «не разводить негатив», а поддержать руководство страны, которое борется с коронавирусом. Однако среди комментаторов постов, содержащих критику ситуации в Уртасарае, есть и те, кто поддерживает авторов сообщений и делится собственными негативными впечатлениями.
По мнению некоторых наблюдателей, подобная организация карантинных мер подрывает эффективность борьбы с коронавирусом — многие люди, даже понимая, что потенциально могут быть инфицированы, скрываются и занимаются самолечением, лишь бы избежать попадания в Уртасарай. В то же время на функционирование Уртасарая и подобных лагерей в других регионах республики тратятся существенные деньги. По данным Минфина, Узбекистан направил 182 млрд сумов ($17,8 млн) на строительство карантинных зон на 20 тысяч мест. При этом стоимость содержания одного человека в течение 14 дней в карантине обходится бюджету в 2,2 млн сумов ($215).
Правила комментирования
comments powered by Disqus