После нейтрализации беспорядков перед Казахстаном встала задача по восстановлению потерь и проведению реформ. Помимо масштабных кадровых перестановок президент Касым-Жомарт Токаев анонсировал создание нового народного фонда. Он будет направлен на «решение реальных проблем в сфере здравоохранения, образования, социальной поддержки». Также введен мораторий на повышение зарплат депутатов и членов правительства, а доходы населения поручено увеличить. Почему в Казахстане назрела «экономическая перезагрузка» и как изменят политику властей январские события, разобрал руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества Василий Колташов.
Сырьевая эксплуатация
Протесты в Казахстане имели место весь 2021 г. Нельзя было сказать, что ситуация в стране не накаляется. Многие участники тех акций сетовали: «Частное предприятие Назарбаевых, вот чем стала страна». Они возмущались низким уровнем заработной платы даже в сырьевой добыче, где господствовал «передовой» иностранный капитал, тогда как инфляция росла. Неизменным спутником 2000-2021 гг. в Казахстане было разочарование в будущем. Оно не возникло, а усиливалось. Родилось же оно еще в годы второй волны мирового кризиса (2013-2016 гг.). Предчувствие протестов бродило по стране уже тогда. Но его укрывал страх, поскольку машина подавления была сильна.
В 2011 г. власти Казахстана ответили на забастовку нефтяников в Мангистауской области крайне жестоко. Случившиеся тогда «беспорядки в Жанаозене» на деле были расстрелом бастующих рабочих, за чем последовали массовые аресты, пытки и тюремное заключение участников акций. Вскоре были ликвидированы остатки оппозиционных средств массовой информации. Беспощадность властей была вызвана не «духом азиатской деспотии», а особенностями экономической модели назарбаевского Казахстана. В ней слишком большой вес имел иностранный капитал, а местные власти лишь прислуживали ему. Это было важнее, чем сохранить лицо в глазах граждан Казахстана.
По данным Национального банка Республики Казахстан, за годы Независимости совокупный объем валового притока прямых иностранных инвестиций в экономику Казахстана составил порядка $350 млрд. Казахстан за три десятилетия независимости оказался в положении сырьевой колонии или страны периферийного капитализма. 75% его рынка нефтедобычи попали в руки иностранного бизнеса.
Национальный оператор «КазМунайГаз» имел недопустимо низкие доли в проектах. На месторождении Тенгиз на Каспии на него приходилось 20%, Chevron и ExxonMobil, СП «ЛукАрко» (США) контролировали бизнес на 80%. На месторождении Кашаган на Каспии доля «КазМунайГаза» составляла еще меньше – 16,88%. На Eni (Италия) приходилось здесь 16,81%, на ExxonMobil (США) 16,81%. Shell (Великобритания) имела 16,81%, Total (Франция) – 16,81%, CNPC (Китай) – 8,33%, а Inpex (Япония) – 7,56%.
Другой пример: месторождение Карачаганак в Западно-Казахстанской области. Доля «КазМунайГаза» достигала лишь 10%, тогда как на Eni (Италия) и Shell (Великобритания) приходилось по 29,25%, а Chevron (США) имела 18% от бизнеса. Казахстан был «бедным родственником» на своих собственных месторождениях.
Капиталы в Казахстан поступали из США, Англии, Канады, Нидерландов, Турции, Италии, Японии, Китая и других государств. Все это выглядело замечательно только в плане общей картины инвестиций и доходности. Замечательно звучали и различные проекты властей. России советовали повторять все, что делалось в Казахстане на поле социально-экономической политики. Вот только было ли это хорошей идеей, а пример Казахстана столь замечательным?
Многоуровневый протест и кризис
Казахстан дальше других продвинулся по пути неолиберальных реформ и был фактически азиатским любимчиком МВФ. Запад хвалил власти страны за реформы, которые позволяли внешним игрокам получать огромные выгоды, но ухудшали положение народа и подготавливали его возмущение. Авторитет власти президента Назарбаева падал тем больше, чем больше не оправдывались официальные прогнозы улучшения жизни и не сбывались обещания. Суть власти народ понимал как защиту обогащения и без того богатых граждан при полном презрении к «низам».
Таким образом, как бы теперь ни играли США, Англия и ЕС с гневом народа Казахстана, именно ими продвигаемая неолиберальная политика сделала события начала 2022 г. возможными. Она укоренила в нищете массы необразованных выходцев из сельской местности, где в конце 1990‑х гг. были разрушены колхозы. Она создала недовольство массы рабочих сырьевой сферы и экономики крупных городов. Это породило две силы протеста, отнюдь не слившиеся в нем, а разделившиеся под влиянием разнузданного восстания в Алма-Ате решительным образом.
Аналитики продолжают разбирать противоречия элитарных кланов Казахстана. Между тем, они не вышли бы столь резко на поверхность, если бы в стране не развернулся социальный кризис.
Большое значение здесь имели забастовки, особенно там, где велика была доля западного капитала. 4 января забастовали нефтяники компании Тенгизшевройл, где доля американских фирм достигает 3/4. Именно там в декабре 2021 гг. было уволено 40 тыс. сотрудников и ожидались новые сокращения. Эти увольнения являлись частью отраслевой стратегии «оптимизации», они проводились во многих компаниях. Неудивительно, что в тот же день протест поддержали нефтяники Западно-Казахстанской, Актюбинской и Кызылординской областей.
Только после драматичных событий в Алма-Ате митинги протеста пошли на спад. Сыграли роль уступки президента Токаева по ценам на газ и по иным вопросам при одновременной его решительности в подавлении попытки переворота в Алма-Ате, отстранение от власти ставшего крайне непопулярным Назарбаева. Большое значение имела поддержка Токаева ОДКБ и Россией.
В результате общество двинулось по пути диалога с властью, очищающейся от заговорщиков и представителей старого правящего клана, которая показала намерение произвести реформы. Люмпены и заговорщики были разгромлены, хотя в 2022 г. нам еще предстоит многое узнать о природе заговора. Пока ясно: огромной была роль руководства КНБ и лично Карима Масимова, ряда высоких чинов полиции (в том числе покончивших с собой) и внешних сил – турецких спецслужб, прозападных беглых олигархов и их клиентелы.
Результаты политического кризиса в Казахстане
Турецкая пресса без энтузиазма сообщает об условиях, на которых Россия будто бы оказала помощь Токаеву. Среди них признание Крыма территорией России, возвращение русскому языку статуса второго государственного, предоставление автономии русскому меньшинству и создание российских военных баз на территории Казахстана. Об этих «статьях» нельзя говорить как о достоверных, но ясно одно: все это логичные и необходимые шаги, включая и последний, так как Казахстан более нельзя считать зоной безусловной стабильности на постсоветском пространстве. Однако пока результаты событий состоят в ином.
Казахстанская пресса сообщает: покончил с собой начальник Департамента полиции Жамбылской области генерал Жанат Сулейменов, полковник КНБ Азамат Ибраев найден мертвым во дворе дома в Астане, а заместитель начальника Управления полиции Турксибского района Алматы Танат Назанов скончался на рабочем месте. Список расширяется. Но это, скорее, первые последствия провала переворота, а не общие результаты событий. В чем же они?
Пока не ясно, знал ли бывший президент о подготовке под крылом КНБ его родственниками боевиков-исламистов, о прикрываемой этой спецслужбой переброске кадров из Киргизии и других мест. О многосторонности Казахстана и сопутствующих ей сделках не знать не мог. Вопросов очень много. Но опора ОДКБ и России помогли Токаеву, что сходу дало мощный моральный фактор и позволило взять контроль над силовыми структурами Казахстана и использовать их быстро.
Токаев оказался политической фигурой, способной гарантировать общее успокоение. С ним связано ожидание социальных и экономических реформ; более ожидать их не от кого. Назарбаев и его проект Казахстана символически пали. Разбились вдребезги вместе со стратегией многовекторности.
Не стоит потому удивляться, что Токаев недавно заявил: «Благодаря первому президенту – Елбасы – в стране появилась группа очень прибыльных компаний и прослойка людей богатых даже по международным меркам. Считаю, что пришло время отдать должное народу Казахстана и помогать ему на системной и регулярной основе. Поэтому правительству предстоит определить круг компаний и согласовать с ними размер ежегодных взносов в фонд. Кроме того, ожидаю активного участия и от тех лиц, которые, фактически обладая огромными средствами, находятся в тени». Все это отвечает запросам общества.
Президент России Владимир Путин, подводя итоги январских событий в Казахстане, отметил, что участники мирных протестов и жутких погромов в Алма-Ате являются разными людьми. Это именно так. И первая группа не только отторгла Елбасы и его мифы, но и восстание-погром в Алма-Ате. При этом политический эксперт Андрей Коряковцев иронично заметил: «Если хотите видеть в Казахстане революцию, то вот вам три ее этапа. Первый – пролетарский, развернулся в форме рабочих выступлений на западе страны. Второй – национал-либеральный – имел место в Алма-Ате, при активности подготовленных КНБ, другими внутренними и внешними структурами боевиков. Третий этап – социал-бюрократический. Все классично: пролетариат начинает, бюрократия заканчивает».
Другие фундаментальные сдвиги
Бюрократия в Казахстане не может отказаться от работы по реформированию государства и экономики. Финансовая ситуация в стране ухудшается. Деньги «прячутся», ценность наличной иностранной валюты (доллары и евро) увеличивается. Можно ожидать рост потребительских цен. Правительству будет трудно выполнить свои обязательства. На социальную политику средств недостаточно. Это означает, что экономическую интеграцию с Россией необходимо будет форсировать. Нужно понимать: только кажется, что власть в Казахстане устояла; она из рук старого начальника выпала. Сам он морально уничтожен, что можно считать одним из достижений последних событий. Произошли не только массовые выступления, но и переворот в верхах. Именно поэтому Токаев может говорить о реформах, и нуждается в их проведении.
Россия усилила свои позиции в Казахстане, что (в блоке с Токаевым) позволяет надеяться со всеми оговорками, которых пока очень много, на разворот страны в сторону сотрудничества, защиты русского языка и активной интеграции. 2022 г. может принести здесь интересные события. США, Англия и ЕС проиграли. Казахстан будет от них решительно отдаляться, хотя бы потому, что необходимо решать социальные проблемы, возрождать обрабатывающую промышленность и не расточать ресурсы. Влияние Запада на процессы в регионе резко упадет. Грандбюрократия страны справедливо спишет январские неприятности на никчемность рекомендаций МВФ, ВБ и западных экономистов.
Несомненно, мятежники были связаны с Западом. Едва ли стоит сомневаться и в том, что удержись они в Алма-Ате, США, Англия, Япония и ЕС признали бы их «демократическое» правительство.
Власть Токаева укрепится и благодаря соглашению с протестующими, включая бастующих рабочих. При такой опоре силы ОДКБ могут оказаться не нужны, выполнив свою моральную и силовую задачи. А вот иностранные структуры и их коммерческие агенты (не только НКО и биолаборатории США) обречены. Сделкам, по которым иностранный бизнес получил привилегии в казахстанской добыче полезных ископаемых, грозит пересмотр. Там всюду была коррупция. Все это входит в набор требований общества, среди которых национализация добычи – одно из важнейших. Правительству Токаева это даст ресурсы для реформ. Все это способно обеспечить новой политике одобрение общества. Так начинается новейшая история Казахстана.
Правила комментирования
comments powered by Disqus