В Казахстане полным ходом идет подготовка к очередным досрочным выборам президента. Об ожиданиях, влиянии украинских событий на электоральные настроения граждан, включении активистов-блогеров в политику корреспондент ИА REGNUM поговорил с казахстанским представителем Ассоциации приграничного сотрудничества Маратом Шибутовым.
ИА REGNUM: По поводу досрочных выборов казахстанские и российские политологи озвучили сходные мнения. Политолог Дастан Кадыржанов назвал досрочные выборы «циничным выходом»: сначала подтвердить полномочия, а непопулярные меры принимать потом. У журналиста Аркадия Дубнова схожее видение: «потому, что страна действительно вступает в непростой период, когда нужно проводить непопулярные решения, и в первую очередь — девальвацию национальной валюты тенге». Еще он отметил как главное, что «казахская элита может успокоиться». Тут есть общность с позицией руководителя отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрея Грозина, который считает, что «досрочные выборы — это, скорее, проверка на лояльность политического класса и всех финансовых групп». Политолог Досым Сатпаев объясняет решение тем, что оно «связано со страхами казахского руководства, что 2015 год будет настолько непростым для страны, что может снизить доверие к власти». Действительно, все ждем непростых времен и непопулярных решений? Российские эксперты стали больше нас изучать и понимать?
Вообще да — будут непростые времена, непростые решения и для этого действительно надо, чтобы никаких вопросов по легитимности власти и по доверию к ней не было. При этом надо просто понимать суть нашего режима, который всегда старается выглядеть хорошо перед населением — такая вот «патерналистская» особенность. Тут больше взаимоотношения «клиент-патрон», а не жестокая элита и пассивное большинство.
Поэтому нашей элите нужно даже формальное одобрение подавляющим большинством населения своих действий — тогда она чувствует себя гораздо более уверенно. С другой стороны, это реально страхует от большого количества различных неприятностей и позволяет действовать при необходимости без сомнений и промедлений. Это вот такая особенность политической культуры.
Ну а насчет российских экспертов и интереса к казахстанской повестке дня в России я скажу так — круг этих людей весьма ограничен (не больше 30 человек) и большинство из них просто работало в Казахстане на казахстанских заказчиков, что и привело их к интересу к нашей стране. Системного заказа на исследование Казахстана в России не было и нет, поэтому уровень знаний довольно фрагментарный и знания не объединены в какие-то системные формы.
ИА REGNUM: Сам президент по поводу выборов отметил, что «у граждан имеется озабоченность по поводу происходящих в мире событий, сохранения стабильности внутри страны. Для дальнейшей работы нужна поддержка населения». Насколько, по-твоему, велика озабоченность?
Если и есть какая-то озабоченность у населения, то она сильно социологическими опросами не просматривается. Тут скорее надо говорить о тревожности элит, которые имеют более широкий, с одной стороны, взгляд на события, а с другой — их тревоги немного отличаются от проблем собственно населения.
Дело в том, что наша элита вращается в том слое, где больше всего оппозиционеров — часть богемы, бизнесменов родом из 90-х, части интеллигенции. Общаясь с ними и видя их оппозиционность, они переносят это на весь Казахстан, переоценивая влияние предполагаемых оппозиционных «лидеров мнений». Как однажды метко заметила наш известный социолог Гульмира Илеуова, чиновники из Астаны больше верят своей ленте в фейсбуке, чем социологическим опросам и, исходя из этого, часто и принимают свои решения.
ИА REGNUM: С учетом вышесказанного, с чем бы ты связал заявление президента Назарбаева принять решение о своем участии в выборах позже?
Тут все связано с формальным моментом — кандидат может быть выдвинут общественным объединением или выдвигаться сам. Президент как председатель партии «Нур Отан» может выдвигаться только от нее, а решение по этому поводу должен принять съезд партии, организация которого требует времени. Так что я думаю, решение о выдвижении будет принято 11 марта.
ИА REGNUM: С 26 февраля начинается выдвижение кандидатов в президенты. Пока отметились эколог Мэлс Елеусизов и одиозный Амантай Кажы, первый открыто признается в отсутствии политических амбиций, участие второго и вовсе отдает абсурдом. Почему от раза к разу мы наблюдаем таких некондиционных кандидатов? Недоработка?
Насчет «постоянно видим» — если взять выборы и кандидатов, то это не так:
1999 год — Нурсултан Назарбаев, Серикболсын Абдильдин, Гани Касымов, Энгельс Габбасов.
2005 год — Нурсултан Назарбаев, Жармахан Туякбай, Алихан Байменов, Ерасыл Абылкасымов, Мэлс Елеусизов.
2011 год — Нурсултан Назарбаев, Гани Касымов, Жамбыл Ахметбеков, Мэлс Елеусизов.
Откровенно слабым кандидатом выглядит только Мэлс Елеусизов, а вот остальные довольно известные люди, главы партий и т.д. Не надо забывать, что кандидатам в президенты надо преодолеть два фильтра — денежный — это взнос, ну и самое главное принести подписи 1% избирателей, а это сейчас 93 000 человек, причем собрать быстро — недели за две. Таким образом, люди без ощутимой поддержки отсеиваются на ранних этапах и собственно в выборах не могут принимать участия.
И это не проблема — во всем мире так — очень много людей заявляют о намерениях, но возможностей у них на это не хватает.
ИА REGNUM: Согласно результатам опроса, из 82% респондентов, готовых идти на выборы, 74% намерены отдать голос за действующего президента. Как ты думаешь, оставшиеся 8% отражают объем желания изменить сложившийся статус-кво?
Это нормальное желание, обусловленное политическими взглядами, которые не совпадают с доктриной центризма, к которой относится действующий президент. Я не вижу ничего в этом страшного — конструктивная оппозиция всегда должна быть, это естественно.
Отражает ли этот процент реальную долю ждущих перемен — я бы так не сказал, дело в том, что там в опросе нарушен гендерный баланс — две трети женщин и одна треть мужчин всего. Плюс еще не началась агитационная кампания, а она тоже имеет влияние на умы. Надо также учесть, что те, кто хотят изменить статус-кво тоже неоднородны — одни хотят влево, другие вправо, одни либералы, другие исламисты и так далее и большая часть усилий идет на взаимную нейтрализацию. Для того чтобы понять насколько люди недовольны надо просто посмотреть динамику внешней миграции и сравнить ее с похожими странами СНГ — уверяю, недовольных не так уж и много. А раскачать ситуацию они смогут только в результате раскола элит и внешней помощи, что маловероятно.
ИА REGNUM: Скажется ли как-то на выборах кончина Рахата Алиева?
Не думаю, что как-то скажется — все-таки он довольно долго был вне страны, чтобы сохранить влияние на широкие народные массы. Может что-то и будет, если он оставил какие-то материалы с компроматом на нашу элиту, но вряд ли они произведут такой эффект, кроме того, Рахат Алиев, кажется, не относится к числу людей, преданность к которым остается после их смерти.
ИА REGNUM: Социолог Гульмира Илеуова полагает, что под влиянием украинских событий, с установкой «лишь бы не было войны», казахстанцы могут показать даже более единодушную и всенародную поддержку президенту, чем обычно. Правда, она затруднилась определить, позитивная это мотивация или негативная. Как считаешь ты?
Согласен с Гульмирой Илеуовой — так скажем, то, что творится на Украине, как и то, что творилось в Киргизии, всегда играет на руку нашему правящему классу, наглядно показывая одну из альтернатив действующей казахстанской политике. Надо сказать, что альтернатива эта весьма печальная. На мой взгляд, это все-таки позитивная мотивация — немного заставляет людей задумываться, что стабильность и благополучие требуют усилий, что нельзя верить популистам и что далеко не все изменения могут вести к положительному результату.
ИА REGNUM: Вспомним инициативу Альянса блогеров Казахстана о проведении плебисцита по продлению полномочий действующего президента до 2022 года. Сейчас ясно, что будут именно выборы, а не референдум. Но все же, что подтолкнуло АБК включиться?
Скажу в целом по референдуму. Я считаю, досрочные выборы гораздо лучше референдума о продлении полномочий — все-таки референдум предназначен для обсуждения других вопросов. Кроме того, выборы правильней с юридической точки зрения, если опираться на Конституцию и Законы «О республиканском референдуме» и «О выборах».
Есть еще политический аспект преимущества выборов — они все-таки мобилизуют партийно-политическую систему страны, заставляют избирателя узнать новые имена и вспоминать старые, читать программы кандидатов и вообще заново осмыслять свои политические взгляды.
Инициатива АБК, по-моему, просто обозначила одну из альтернатив. Еще я так скажу — нельзя думать, что Альянс это какая-то корпорация со строгими правилами, это просто объединение людей, симпатизирующих Галыму (Галым Байтук — руководитель АБК — прим. ИА REGNUM) и проводящих много времени в социальных сетях. Там очень велика доля «самодеятельности», хотя, конечно, есть ядро из нескольких человек, которые все это восприняли всерьез и ожесточенно защищают имя АБК в комментариях в соцсетях. В реальности, входя в АБК, люди просто выразили желание иногда сотрудничать с Байтуком и подтвердили, что в большей степени разделяют его взгляды на развитие блогосферы и интернета в стране — вот и все. Не больше, но и не меньше. Вообще, у нас люди не привыкли к гражданской активности и организациям, которые не регламентированы прямо государством, поэтому несерьезные вещи воспринимают слишком серьезно, а серьезные — весьма легкомысленно.
ИА REGNUM: Вообще в целях деятельности Альянса довольно много написано о «профессиональных блогерах», их подготовке, повышении квалификации и т.д. Кто у нас относится к профессиональным блогерам?
На самом деле у нас нет профессиональных блогеров в стране, то есть тех, кто зарабатывает только на своем блоге и живет с этого. Для большинства это подработка и то весьма незначительная. Это связано с тем, что у нас довольно маленький рынок рекламы вообще и в интернете в частности, хотя доля интернета конечно растет. Да это в принципе и хорошо — люди, зарабатывающие платными постами и комментариями в том же ЖЖ, выглядят не сильно хорошо.
ИА REGNUM: Блогеры, соцсети — часть гражданского общества, такая же, как СМИ и НПО. Последние за счет госзаказа были до некоторой степени инкорпорированы в официальную структуру, стали «своими». Ощущение, что сейчас есть попытки прощупать схожий инструментарий, подходящий для сетей. Партии в Казахстане есть, но как выразителя народных чаяний их можно рассматривать с оговорками. Государство, наступая на гражданский сектор, не наступит ли на грабли? И как это в конечном счете скажется на выборах — если не на этих (хоть президентских, хоть парламентских), то на последующих, к которым мы можем подойти вообще в других условиях?
Это очень сложный вопрос — государство, да, пытается их регулировать. Но вот к чему это приведет, непонятно — это не какие-то организации или средства массовой информации, это миллионы аккаунтов (многие из которых — иностранных граждан) на различных сайтах, которые поделены на огромное количество сегментов, живущих по своим законам. На мой взгляд, попытки взять под контроль настроения там — слишком сложно, но можно просто отключить сервера. Я как-то анализировал роль интернета в казахстанской политике и позволю себе отрывок из этого доклада:
Как видно, интернет уже прочно вошел в жизнь казахстанцев и уже стал средой для появления новых политических лидеров и новых политических движений, а также проведения политических кампаний пусть с определенными оговорками. При этом видно, что системные политические силы довольно слабо еще используют интернет для своих целей, также у государства отсутствуют действенные и эффективные механизмы противостояния оппозиции и деструктивным силам, кроме простой блокировки сайтов. В этих условиях интернет государством воспринимается с определенной настороженностью и даже враждебностью — «территория возможного противника».
Какие же сценарии возможны в такой ситуации? На мой взгляд, следующие:
1. Негативный сценарий — нарастание оппозиционной деятельности и невозможность с нею справиться приведет к тому, что государство просто будет блокировать социальные сети и мессенджеры, разрушая просто среду для оппозиции. Последствия этого, правда, довольно непредсказуемы, особенно в случае блокирования Фейсбука.
2. Нейтральный или «нулевой» сценарий — все будет продолжаться, как и сейчас, однако из-за постепенной утраты доверия к официальным СМИ и нарастания влияния оппозиционно настроенных пользователей массовые паники и истерики станут все более частыми и деструктивными. В итоге, когда ситуация окажется опасной, государство вынуждено будет перейти к негативному сценарию.
3. Позитивный сценарий — государство доработает правовую базу и правоприменительную практику и возьмется за экстремистов точечно. То есть экстремистских лидеров мнений будут наказывать, а их группы уничтожать. При этом будет идти системная работа действующих в правовом поле партий и общественных объединений.
На мой взгляд, наиболее вероятным будет «нулевой» сценарий. Почему это происходит? По-моему, причины следующие:
1. Отсутствие правоприменительной практики по многим статьям — правоохранительные органы не понимают, кого и как привлекать к ответственности. Мало прецедентов наказания за слухи и разжигание розни.
2. Отсутствие специальных подрядчиков, которые мониторили бы данные информационные поводы — как показала практика Генеральной прокуратуры, в борьбе с экстремизмом в интернете частные подрядчики, которые непосредственно связаны с ключевыми менеджерами и владельцами сайтов, гораздо эффективней запросов госорганов. У обычных сотрудников ведомств сил и возможностей на такой мониторинг просто нет.
3. Отсутствие возможности для государственных органов быстро реагировать на слухи и панику. Только при актах терроризма это получалось делать быстро — возможно, надо перенять данную практику.
4. Блокирование Живого Журнала (http://www.livejournal.com/) привело к выходу казахстанской аудитории в социальные сети, где распространение информации гораздо быстрее, чем в блогах
5. Падение качества и даже отсутствие аналитической и объяснительной журналистики, что приводит к тому, что народ не понимает власть. Малое количество «говорящих голов» и экспертов.
ИА REGNUM: И напоследок. Года четыре назад ты говорил, что казахам нужна «маленькая победоносная война». Оказалось, что и немаленькая и не вполне наша война может «помочь», ведь, судя по всему, казахстанцев она мобилизовала и консолидировала. Все еще считаешь, нужна?
Наша «маленькая победоносная война» смогла бы мобилизовать как государство, так и общество, решить многие проблемы, провести обновление элит. Ну а чужая война пока просто немного отрезвила как элиты, так и часть населения, которая весьма некритически относилась к реальности. Жестокие вещи иногда помогают лучше понимать жизнь, включить инстинкт самосохранения, а то слишком многие ушли в виртуал. А там нам в принципе нужна встряска — если волк никогда не зарезал овцу, он настоящим волком не будет. Так и с государством — пока оно кого-нибудь не победит, места ему никто не уступит, и за серьезного игрока не будет считать.
Правила комментирования
comments powered by Disqus