Таджикистан остается в числе четырех стран СНГ, где органы внутренних дел все еще именуются милицией, и единственной страной, в которой сотрудники МВД носят униформу времен СССР. Все остальные республики постсоветского пространства в разные годы преобразовали органы правопорядка в полицию.
Таджикистан тоже пошел по пути реформирования органов внутренних дел, этот процесс продолжается уже седьмой год, и ожидается, что уже в 2020 году на сотрудниках МВД будет новая форма с нашивками «полиция». Однако для завершения реформы республике предстоит найти десятки миллионов долларов, которые госказна выделить не может.
В последние советские годы в Таджикистане насчитывалось около 11 тысяч сотрудников МВД, включая ОБХСС (отделы по борьбе с хищениями социалистической собственности) и управления наказаний, которые позднее были переданы в ведение Министерства юстиции. В настоящее время МВД Таджикистана состоит из трех десятков управлений. Данные о числе сотрудников МВД нигде не публикуются — видимо, эта информация негласно отнесена к секретным сведениям, как и многое другое в стране.
Эксперты же утверждают, что за годы независимости количество сотрудников МВД увеличилось в разы. Так, по оценке главы Социал-демократической партии Таджикистана, известного юриста Рахматилло Зойирова, озвученной еще 7 лет назад, число сотрудников МВД в то время достигало 36 тысяч человек.
«Для 8-миллионного населения Таджикистана (сейчас уже 9-миллионного. — Прим. «Ферганы») достаточно 9 тысяч милиционеров. Но число сотрудников МВД по штату 36 тысяч, то есть вместо обеспечения спокойствия населения МВД, напротив, используется для сдерживания инициатив граждан и ограничения их конституционных прав», —сказал Зойиров.
По международным нормам на 400 городских и 800-1000 сельских жителей должен приходиться один полицейский. Если исходить из этих норм, то на 9,2 млн жителей Таджикистана необходимо около 12,5 тысячи сотрудников милиции. То есть именно такого числа стражей правопорядка достаточно для успешной борьбы с криминалом. Если их больше, а криминогенная ситуация остается неблагополучной и уровень преступности высок, то возникает вопрос о недостаточной эффективности работы сотрудников правоохранительных органов.
Опасная милиция
Люди, жившие при СССР, с теплотой вспоминают советских милиционеров. Известная фраза «родная милиция нас бережет» была не пустым звуком. Милиции доверяли, стражей правопорядка считали высоконравственными и неподкупными людьми. Союз развалился, в Таджикистане началась гражданская война (1992-1997 гг.), во время которой многие сотрудники милиции погибли, еще большее число выехало за пределы страны.
На их место пришли люди, не подготовленные как в профессиональном, так и моральном плане. Многие из них в период безденежья и разрухи расценивали свою работу как способ обогащения, причем любыми методами. В среде работников милиции укрепилась коррупция, преступники за большие деньги могли откупиться от наказания, а невинные люди под пытками признавались в не совершенных ими преступлениях.
Тяжелые психологические и физические травмы, увечья и гибель людей в результате контактов с сотрудниками милиции стали происходить в Таджикистане с ужасающей регулярностью. Об этих фактах говорят между собой люди, сообщают СМИ республики и НПО, работающие в сфере противодействия пыткам. Работа МВД стала вызывать у населения наибольшие нарекания по сравнению с другими силовыми структурами.
Исследование, проведенное общественной организацией «Панорама» в 2005 году, показало, что больше всего случаев насилия и пыток зафиксировано со стороны оперативников и следователей милиции (77%), за ними идут следователи прокуратуры (11,5%), сотрудники ИВС/СИЗО (2%), оперативники Госкомитета национальной безопасности (ГКНБ) – 1,5%.
В последующие годы ситуация не претерпела значительных изменений. В 2017 году Коалиция гражданского общества Таджикистана против пыток и безнаказанности проанализировала жалобы на пытки за несколько лет и выяснила, что из 200 обратившихся 120 (60%) пострадали от пыток со стороны сотрудников милиции. На остальные силовые структуры приходится гораздо меньше жалоб.
Милиционеры также лидируют по количеству других правонарушений, совершаемых сотрудниками правоохранительных органов: взятки, превышение должностных полномочий. В Коалицию против пыток за правовой помощью ежегодно обращаются десятки людей, пострадавших от рук стражей правопорядка. И это не все жертвы пыток, а лишь те, кто осмеливается заявить о происходящем и добиваться наказания виновных.
Так, таджикистанцы были возмущены внезапной и трагической гибелью в 2009 году молодого врача-онколога Хуршеда Бобокалонова, которого затолкали в милицейскую машину и увезли в отдел только за то, что он не подчинился грубому требованию милиционеров на улице показать содержимое его сумки. Живым из ОВД Хуршед уже не вышел. Виновные в его гибели до сих пор не наказаны.
В 2010 году в здании УБОП Согдийской области Таджикистана от пыток погиб 30-летний Исмонбой Бобоев. Расследование дела о его гибели продолжает уже восемь лет. В июне прошлого года адвокат Абдурахмон Шарипов подал в суд на Генпрокуратуру Таджикистана, допустившую, по его мнению, нарушение подследственности по этому делу.
В марте 2018 года в Душанбе после допроса в милиции скончался автомеханик Абдурахмон Назаров. Его родственники утверждают, что смерть наступила в результате пыток, так как на теле Назарова они видели синяки, но в МВД сообщили, что причиной его гибели был инфаркт. Таких трагических случаев много — обо всех не расскажешь. Только за 2018 год Коалиция против пыток зафиксировала 44 жалобы на пытки и жестокое обращение.
Без доверия
Между тем в начале 2019 года МВД обнародовало результаты опроса 2,8 тысячи таджикистанцев, свыше 80% из которых оказались довольны работой органов внутренних дел. Эта информация вызвала сомнение и даже протест в соцсетях, где люди делились своим печальным опытом контактов с милиционерами. Многие писали, что не доверяют милиции и даже в случаях опасности стараются избегать взаимодействия с ней.
Газета «Азия-Плюс» опубликовала аналогичный опрос на своем сайте и получила совсем другой результат: более 75% (428 из 568) респондентов на вопрос «Вы доверяете таджикской милиции?» выбрали вариант ответа «Нет, я ее даже боюсь».
Президент страны Эмомали Рахмон в своем выступлении в ноябре 2018 года по случаю Дня таджикской милиции довольно жестко раскритиковал ее работу. Он привел данные о росте преступлений служебного и должностного характера среди сотрудников правоохранительных органов.
«За 2017-2018 годы зарегистрировано 160 преступлений, совершенных работниками органов внутренних дел, 113 случаев из которых составляют преступления коррупционного характера», — сообщил он, отметив, что имеют место факты сокрытия от регистрации преступлений, незаконного задержания и приостановления предварительного следствия.
«Каждый незаконный допрос и необоснованный привод становится причиной смятения, беспокойства, душевного расстройства не только одного человека, но и его родных и близких, а хуже всего — снижает доверие людей к органам правопорядка», — сказал глава государства.
Он призвал руководство МВД более серьезно отнестись к вопросам подбора и расстановки кадров с учетом уровня профессионализма и образованности, верности родине, человеческих качеств и моральной стойкости работников. «Для этого необходимо подбор кадров осуществлять посредством конкурсов, регулярно проводить аттестацию сотрудников и не допускать проникновения в ряды органов случайных людей», — подчеркнул президент.
Лицом к гражданскому обществу
Многие в Таджикистане считают, что необходимость реформы милиции в стране назрела давно. Собственно, сама реформа была провозглашена еще в апреле 2012 года, когда Эмомали Рахмон поручил чиновникам подготовить и представить соответствующую программу и новый закон «О полиции». За это время МВД в сотрудничестве с ОБСЕ осуществило разработку наиболее важных нормативно-правовых документов по реформе милиции.
В марте 2013 года была утверждена Стратегия реформы милиции на 2013-2020 годы, в мае 2014 года — Программа реформы (развития) милиции в Таджикистане на 2014-2020 годы, в январе 2017 года был опубликован проект Закона «О полиции». Последний, как сообщают сотрудники МВД на встречах с общественностью, базируется на международных стандартах, разработанных ООН, в частности, нормах поведения сотрудников полиции во время вооруженных конфликтов, правилах по обеспечению прав граждан, кодексе полицейской этики.
Каких-либо внешне заметных перемен в деятельности органов внутренних дел, казалось бы, не произошло — по крайней мере, ни эксперты, ни простые граждане их пока не ощутили. Однако в организационном плане кое-что уже изменилось. За 2014-2018 годы в МВД была создана собственная служба внутренней безопасности, внедрена система видеонаблюдения за дорожным движением «Безопасный город», введена должность инспектора по предотвращению насилия в семье, ужесточен порядок приема на работу новых сотрудников, введен конкурсный отбор на вакантные должности.
Для укрепления материальной базы районных органов внутренних дел были отремонтированы и оснащены 200 опорных пунктов милиции. Совместно с ОБСЕ создаются новые «модельные милицейские участки», в которых работают по крайней мере один сотрудник милиции, ответственный за исполнение базовых функций, психолог и представитель гражданского общества.
Начало налаживаться сотрудничество МВД с НПО и СМИ. В 2014 году при поддержке ОБСЕ были созданы общественные советы по реформе милиции, в которые вошли юристы, общественные деятели, представители НПО, журналисты. Всего по республике действуют семь таких советов. Появление общественных советов многие считают наиболее значимым результатом реформы.
«Первые три года общественный совет работал над содержанием документов, касающихся реформы: мы постатейно изучали и обсуждали Закон «О полиции», вносили свои предложения, протоколировали их и передавали руководству МВД. Мы разработали инструкцию для полисмена, правила аттестации, добились права участвовать при проведении экзаменов в Академии МВД.
В настоящее время наступил второй этап работы совета: мы сами проводим в регионах тренинги для сотрудников милиции, объясняем им предстоящие изменения, много говорим о требованиях, предъявляемых к их работе. Например, юристы рассказывают о правах полиции и граждан при задержании.
Одновременно изучаем и проблемы милиционеров, среди которых — низкая зарплата, слишком большие участки и количество населения, отсутствие транспорта, неоплачиваемая сверхурочная работа и казарма», — рассказала «Фергане» журналист Джамиля Хусейнова, председатель комитета по этике головного общественного совета при МВД.
Провозглашаемые цели
«Основной целью реформы является обеспечение верховенства закона, его демократизация для надежной защиты прав и свобод граждан. [...] В этом плане необходимо установить и укрепить связи милиции с населением, обеспечить прозрачность ее деятельности, привести работу милиции в соответствие с международными стандартами», — сказал министр внутренних дел Рамазон Рахимзода в одном из своих выступлений.
Национальный координатор по вопросам реформы милиции, генерал-майор Фарходбек Шодмонзода в интервью информагентству «Азия-Плюс» пояснил, что задача реформы — «обеспечить безопасность граждан, уменьшить количество потерпевших, снизить страх, улучшить мнение населения о работе милиции и вернуть их уважение и доверие».
В Стратегии реформы милиции говорится, что она направлена на «формирование в общественном сознании совершенно нового социального облика, имиджа сотрудника милиции, свободного от коррупции и нацеленного на оказание содействия гражданам». Достичь этого планируется путем обучения личного состава, проведения семинаров, где будут изучаться права человека, курсов повышения квалификации.
Реформы коснутся структурных подразделений МВД — их обязанностей и кадрового состава. В приватных беседах сотрудники МВД говорят о планирующемся сокращении штата органов внутренних дел на 30%. За счет высвободившихся средств должны быть повышены оклады оставшимся работникам. Но будущая численность полиции и ее новая структура остаются тайной.
Пока известно лишь о том, что будут созданы департаменты криминальной полиции, полиции общественной безопасности и Главный штаб МВД, обсуждаются вопросы передачи функций вытрезвителей МВД Минздраву, функций приемника-распределителя для несовершеннолетних —Министерству образования и науки, пожарной охраны – МЧС, ГАИ – Министерству транспорта.
Важным пунктом реформы является принятие нового закона «О полиции». От того, в каком виде примут законопроект, во многом зависит, станет ли будущая таджикская полиция дружелюбнее и будут ли люди ей доверять. В законопроекте, с которым можно ознакомиться на сайте МВД, содержится немало новелл. Одна из наиболее позитивных — введение новых критериев оценки качества работы милиции: не по раскрываемости преступлений, а по их предотвращению, количеству потерпевших, которым была оказана помощь, возмещению ущерба, профилактике различных правонарушений.
Но есть в законе и довольно спорные положения. Так, неожиданным стало упоминание о том, что «подразделения полиции, учрежденные на местах, содержатся за счет средств местного бюджета, средств предприятий, учреждений и организаций».
Местные органы правопорядка и ранее финансировались из доходов местных бюджетов, однако не за счет предприятий и организаций, которых в регионах чрезвычайно мало. К тому же в проекте не указан статус предприятий, учреждений и организаций (частные или государственные), которых обязывают содержать полицию. Вероятно, в будущем это вызовет серьезные споры.
Кто защитит полицейского
Бывший сотрудник МВД и председатель общественного совета при ведомстве Азимжон Сайфиддинов ранее провел анализ законопроекта и высказал по нему немало критических замечаний. Он считает, что разница между законами о милиции и полиции очень велика, тем не менее в новом законопроекте много недоработок.
«Принятие на работу по конкурсу – это большой прогресс. Но в то же время законом оговаривается сохранение резерва кадров, что создает коррупционные моменты. Особое значение имеют нормы задержания и ареста граждан, поскольку именно по этим процедурам возникает множество претензий от граждан.
аконом оговаривается уведомление о задержании в течение 24 часов, в то время как задержание возможно лишь на три часа. Это серьезное противоречие, нарушающее права человека», — отмечает Сайфиддинов.
Эксперт также считает, что необходимо более четко и строго регламентировать случаи применения специальных средств для осуществления полицией карательных функций. К слову, законопроект предусматривает возможность применения 13 видов таких спецсредств (резиновые дубинки, наручники, слезоточивый газ, светозвуковые средства, водометы и бронемашины, электрошоковые устройства, резиновые пули и другие).
Одним из методов борьбы с коррупцией провозглашается повышение зарплаты и улучшение социального положения будущих полисменов. Однако в законопроекте это отражено слабо, отмечает Сайфиддинов. При этом он напомнил о существенном урезании социальных выплат госслужащим и военнослужащим в 2012 году.
Тогда в 7-10 раз были снижены размеры выплат и компенсаций милиционерам и их семьям в случае их гибели и получении увечий при исполнении обязанностей. Сокращение льгот коснулось также обеспечения жильем, пособий при переезде на новое место службы, увольнении и так далее.
«По социальному пакету дается мало льгот. Я бы предложил усилить соцзащиту. Например, служебное жилье переходит во владение полицейского после 15 лет службы. А если он погиб раньше, получается, его семью выселят из единственного жилья? Но неужели он не заслужил его за 5-10 лет службы?
Кроме того, в милиции слишком много неписанных правил, среди них – сверхурочная работа, пребывание на казарменном положении, которое никак не оформляется документально, соответственно, не оплачивается. Все это должно быть изменено на законодательном уровне», — говорит эксперт.
Сайфиддинов также отмечает, что в следственных отделах обязательно должны работать женщины. «Сейчас 99% работников милиции у нас мужчины. А между тем обыски во многих ситуациях, расследование случаев сексуального насилия и многое другое должны производить женщины.
Женщинам лучше удается установить доверительный контакт с потерпевшими. В последнее время женщин в милиции становится больше, это хорошо. Раньше на курсе в Академии МВД было 5-6 девушек, в настоящее время — минимум 15. Но и этого мало, надо принимать каждую девушку, желающую поступить в Академию», — считает он.
Таджикский правозащитник Шухрат Кудратова предлагает включить в реформу вопрос о создании в Таджикистане института частного сыска. По его словам, частные детективные агентства позволят создать новые рабочие места для бывших сотрудников органов и принесут дополнительный доход в госбюджет в виде налогов от услуг.
«Частные детективы могут заниматься теми расследованиями, до которых у органов следствия часто руки не доходят, например кражами или какими-то делами, имеющими бытовой характер. Недавно мне рассказали, что в одной семье пропала крупная сумма денег. Люди не хотели обращаться в милицию, так как там речь шла о родственниках, но при этом хотели вернуть свои деньги. Они искали человека, который бы мог провести такое неофициальное расследование, но не нашли.
Если бы у нас были частные детективные агентства, то им могли бы помочь. Частные детективы незаменимы в гражданских делах. Согласно Гражданскому процессуальному кодексу доказательная база по всем вопросам ложится на сами стороны, в частности на истцов, которые, как правило, обращаются в связи с разделом материального имущества.
Например, в деле по алиментам ответчик может иметь бизнес, но при этом скрывать реальные доходы от него или же оформить свое имущество на кого-то другого, чтобы огородить его от раздела. Истец далеко не всегда может собрать доказательства этих фактов, а официальные органы такими делами не занимаются. В таких случаях частные детективные агентства, законодательно наделенные полномочиями, могли бы проделывать такую работу», — считает Кудратов.
Между тем ни Сайфиддинов, ни другие члены общественного совета при МВД, с которыми побеседовала «Фергана», не знают, внесены ли их многочисленные замечания в окончательный вариант законопроекта «О полиции», который в этом году должен быть направлен в парламент Таджикистана.
Цена и результат
По официальным данным, с 2012 года до настоящего времени на реформу милиции в Таджикистане из госбюджета было израсходовано около одного миллиарда сомони ($100 млн). Эти данные озвучил глава МВД Рамазон Рахимзода на прошедшем в середине марта этого года заседании рабочей группы по управлению реформой милиции.
Министр сообщил, что госсредства были потрачены на улучшение условий работы милиционеров, обеспечение компьютерной техникой, автомобилями, а также строительство зданий отделов внутренних дел в районах, Академии МВД и других нужных объектов. Между тем объем средств, предоставленных ОБСЕ и другими международными организациями на реформирование МВД, не разглашается.
Рахимзода подчеркнул, что для реализации всей Программы по реформированию милиции нужно еще больше средств. «Без помощи международных организаций не обойтись», — заключил он.
Деньги, в частности, нужны на материально-техническое обеспечение органов — спецсредства, современное оборудование, специализированный транспорт, а также на строительство зданий учебного центра и продолжение строительства Академии МВД. Только на новую форму сотрудникам полиции потребуется не менее $25 млн. Ее образцы были представлены донорам на уже упомянутом мартовском заседании рабочей группы. Тогда сообщалось, что стоимость комплекта одежды на каждого сотрудника составит более 34,5 тысячи сомони ($3580).
Молодой милиционер, переехавший в Душанбе из дальнего региона, живущий в общежитии и получающий оклад около $70, считает, что полицейским должен быть обеспечен соцпакет и повышена в разы зарплата, иначе на искоренение коррупции надеяться не стоит.
«Если повышение оклада после преобразования в полицию составит 30%, то я буду получать $91, а этого также недостаточно для жизни. На получение служебного отдельного жилья, чтобы можно было жениться, надеяться бесполезно. А работу легкой не назовешь. Нас собираются переучивать, надо постоянно сдавать экзамены. И с каким населением мы работаем?
Например, я на своем участке не могу уговорить домохозяек отказаться от привычки мыть ковры у дома и печь лепешки в тандыре, хотя это и запрещено городскими властями. Брать взятки я не умею и, наверное, не научусь, поэтому, если улучшения не произойдет, придется думать, оставаться в милиции или нет», — говорит он.
Критически относятся к проводимой работе и другие сотрудники правоохранительной системы. Один из них на условиях анонимности сказал «Фергане»: «Одним из главных пунктов реформы является структурная перестройка МВД, в ходе которой надо было сокращать центральный аппарат и усиливать подразделения, работающие с населением на местах.
Она должна была уже завершиться, однако намеченное не исполнено. Вместо этого реформой называют просто обновление, развитие милиции. Например, отремонтировали и построили новые полицейские участки. Но ведь это не реформа, а просто развитие ведомства».
Другой собеседник «Ферганы», знакомый с реформой милиции, отмечает, что конечный результат вряд ли будет успешным, поскольку процесс находится под контролем самого МВД, которое не имеет политической воли к реформированию.
«Наши власти в качестве модели взяли российскую реформу. А в РФ эта реформа провалилась и превратилась в обычное переименование милиции в полицию. Систему МВД у нас, как и в России, делают вид, что реформируют, сами генералы МВД. На самом деле они привыкли к тому порядку вещей, который существует годами, и менять ничего не хотят. Они не видят в милиции гражданскую службу. Для них милиция — это полувоенизированное ведомство, которое борется с проявлениями гражданственности, а не стоит на страже общества.
Порядок у нас привыкли поддерживать путем запугивания граждан. Есть лишь декларативные заявления, заканчивающиеся обращениями к донорам с просьбой профинансировать этот бездонный проект. Просто замена "ми-" на "по-" ничего не даст. Нужно реальное изменение подходов к работе полицейского, его отношения к людям, чтобы он на самом деле охранял покой жителей, а не рылся в их кошельках», — считает эксперт.
Правила комментирования
comments powered by Disqus