Это не было заседание высшего представительного органа народной власти. Это был изощренный судебный процесс, попирающий все юридические нормы и все общечеловеческие законы.
30 декабря 2002 года. В этот день состоялось XIII (внеочередное) заседание Халк Маслахаты — Народного совета Туркменистана. На совести этого, по конституции не обладающего законодательными функциями, марионеточного «высшего органа народного представительства», за годы независимости было принято немало абсурдных решений, к примеру, о присвоении президенту Сапармураду Ниязову титула «Туркменбаши» (1993 год) или о предоставлении ему права исполнять обязанности президента Туркменистана без ограничения срока (1999 год). Решение, единогласно принятое делегатами XIII заседания, о вынесении приговора участникам так называемого «покушения и попытки государственного переворота», было также беспрецедентным по своему содержанию и незаконным по сути.
…В те дни эпохе правления Сапармурада Ниязова было еще далеко до кончины, еще целых четыре года будет продолжаться его власть, пока вдруг, в одночасье не наступит «внезапная остановка сердца». Но уже тогда, в 2002 году он явственно ощущал, как шатается под ним позолоченное президентское кресло, как подступают к его дворцу волны народного недовольства и как меняется отношение к его политике внутри страны и за ее пределами. Поэтому, открывая 30 декабря заседание Народного совета, он начал «с приятного».
За 11 лет независимости в Туркменистане было добыто 53 млрд кубометров газа. 41 млрд был отправлен на экспорт, 12 млрд пошло на внутренне потребление, причем более 7 млрд кубометров население Турменистана получило бесплатно, радовал президент делегатов заседания дутыми показателями. В 2002 году в стране впервые было произведено 2 млн 315 тыс. тонн зерна (по данным независимых источников — в 2 раза меньше). С хлопком немного не вышло, но в будущем году все недостатки будут исправлены, и хлопкоробы обязуются собрать не менее 2,5 млн тонн «белого золота» (по данным ЕБРР после «исправления недостатков» урожай хлопка в 2003 году составил… всего 0,7 млн тонн, по данным независимых источников — еще в три раза меньше). Ожидается, что общий доход на душу населения составит в 2003 году более 5 тыс. долларов против 70 долларов в 1991 году, а в месяце Новруз (в марте) в Туркменистане ожидается рождение 6-миллионного жителя (тут даже и комментарии не нужны!).
«Иногда меня спрашивают, — доверительно сообщил Ниязов, — в чем секрет нашего быстрого успеха, роста, развития. Я и сам временами этому удивляюсь. Я сам о многом думаю, что это чудо являет сам Аллах, он нам помогает. Когда народ чист, верит в Аллаха, то и все дела становятся успешными…»
«Но, к нашему большому сожалению, — продолжил он, — 25 Санджара (ноября) 2002 года произошло известное событие…»
Как сообщали СМИ, ранним утром 25 ноября 2002 года бронированный президентский автомобиль, следовавший в сопровождении охраны из загородной резиденции в Президентский дворец, был обстрелян из автоматического оружия в центре столицы из выехавшего на перекресток грузового автомобиля КамАз. Этому инциденту было посвящено срочное заседание Кабинета министров, на котором президент, не задумываясь, назвал организаторов покушения. Далее следовали четыре фамилии: Шихмурадов, Иклымов, Оразов и Ханамов.
Сомнение в достоверности наспех изложенных фактов возникло сразу же: «В истории известны случаи, когда первые лица государства устраивают ''театрализованные представления'', обстреливая из автоматов свои бронированные лимузины для того, чтобы затем расправиться со своими противниками… Инсценировка покушения может быть объяснена паническим страхом Ниязова, который стал патологически бояться покушения на свою жизнь», — комментировали СМИ. Сомнения были вызваны, в частности, применением против бронированного автомобиля оружия, не представлявшего для него реальной угрозы. Но хотя само «событие» было плодом явно больной фантазии Ниязова, последовавшие события были более чем реальными.
По данным правозащитных организаций, начиная с 25 ноября, весь последующий период времени в Туркменистане, в первую очередь, в Ашхабаде проходили повальные аресты. Людей забирали «оптом», целыми семьями, не взирая на возраст.
25 ноября был арестован бизнесмен Гуванч Джумаев, владелец сети аптек «Гайрат» и трое его родственников: отец, брат и сын. Гостивший в доме Джумаева американский бизнесмен Леонид Комаровский был арестован в ночь на 27 ноября.
28 ноября был арестован Язгельды Гундогдыев, бывший хяким Дашогузского велаята, до июля 1997 года занимавший должность заведующего отделом международных отношений и государственного протокола Аппарата президента Туркменистана, в прошлом — депутат Верховного Совета СССР, первый секретарь ЦК комсомола Туркмении (1985-1989 гг.).
2 декабря на заседании Кабинета министров было заслушано сообщение Генерального прокурора, министров национальной безопасности и внутренних дел, а также начальника Государственной пограничной службы о ходе расследования «террористического акта». Как следовало из этих сообщений, полностью восстановлена картина преступления, все его участники задержаны. Задержанных уже называют преступниками, хотя следствие еще не завершено.
7 декабря арестованы бывший посол в Австрии и представитель Туркменистана при ОБСЕ Батыр Бердыев и Константин Шихмурадов, в розыске находится также майор ВС Туркменистана Бегенч Бекназаров.
9 декабря арестован Векиль Дурдыев, через несколько дней — бывший председатель КНБ Сапармурад Сеидов и бывший начальник Госпогранслужбы Акмурад Кабулов…
«Стало известно, что многие задержанные или арестованные в Ашхабаде по делу о покушении на президента Ниязова подвергаются избиениям. Официальные лица отказываются сообщить родственникам о их местонахождении», подчеркивает руководитель ПЦ «Мемориал» Виталий Пономарев. Позднее «Мемориал» сообщит о новых свидетельствах того, что признательные показания добываются пытками самих подозреваемых или их родственников. Власти также отказываются допустить к ним адвокатов. Находясь в таких нечеловеческих условиях, люди начинают давать «признательные показания», невольно подтверждая выдвигаемую Генеральной прокуратурой версию, на основании которой и строится обвинение, оговаривают себя и своих друзей. «Признания» обвиняемых с утра до вечера демонстрируются по туркменскому телевидению.
На вопрос корреспондента «Известий», часто ли его били в тюрьме, Леонид Комаровский, освобожденный из заточения, спустя пять месяцев, благодаря вмешательству посольства США, ответил: «Семь-восемь раз. Правда, меня, как американца, возили к врачу. Избивают в МНБ, допрашивают в прокуратуре. Привозят тебя на допрос уже измордованного, готового к любым расспросам. В подвале изолятора МНБ есть специальные камеры для пыток. Меня туда завели, ударили по почкам так, что я чуть было не потерял сознание. Усадили в кресло, на морду натянули черную вязаную шапочку. Руку прижали к столу и начали делать укол в вену. Я почувствовал панику, решил, что меня убивают таким образом. Когда лекарство пошло в вену, голова загудела, навалилась тяжесть, потом провал. А потом пришел в себя как после обморока. И ничего не помню. Вот в этом состоянии меня и снимали на видео».
Спустя две недели после «покушения», количество арестованных приближается к 150. Еще через две недели, 25 декабря был арестован Борис Шихмурадов. Три последующих дня шли непрерывные допросы, в ходе которых и были сняты на видео те шокирующие «признательные показания» Шихмурадова, которые продемонстрировал Ниязов 30 декабря на заседании Халк маслахаты. И хотя Генеральный прокурор заявила агентству «Интерфакс», что «обращение с Шихмурадовым было крайне корректным, никаких мер физического воздействия не оказывалось», а интернет-газета «Туркменистан.ру» подтвердила это, написав, что «обвиняемый говорил достаточно спокойно, внятно и выглядел абсолютно вменяемым человеком», зрители увидели совершенно иную картину:
«Показательные суды, передаваемые по государственному телевидению, зловеще оттеняют закрытый характер судебных разбирательств. В этом смысле показанные по телевидению видеозаписи судебных процессов говорят сами за себя, откровенно свидетельствуя об ускоренном отправлении правосудия с нарушением всех принципов справедливого суда… В этом контексте достаточно упомянуть дело Бориса Шихмурадова, которое власти хотели сделать показательным. Самое трагическое зрелище предстало глазам телезрителей 29 декабря, когда на телеэкранах с субтитром ''террорист'' появился изменившийся до неузнаваемости Борис Шихмурадов» (из доклада проф. Эммануэля Деко в рамках «Московского механизма» ОБСЕ).
По сути, это не было заседание Народного совета — высшего представительного органа народной власти. Это был изощренный судебный процесс, попирающий все юридические нормы и все общечеловеческие законы. Но вместо самих обвиняемых, которых после получения «признательных показаний» предъявить вживую было нельзя, на большом экране была продемонстрирована видеозапись этих показаний. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы привести присутствующих в звле в состояние, близкое к коллективному безумию. Казалось, что весь зал, скандирующий призывы к физической расправе с осужденными, находился в состоянии сильнейшего наркотического опьянения.
В более ранних публикациях об этом событии мы уже приводили фрагменты из выступлений делегатов, называли их имена, поэтому нет смысла вновь повторять их сумасшедший бред. Все они требовали одного — смертной казни для людей, принесших себя в буквальном смысле слова в жертву за одно только желание помочь Туркменистану избавиться от тоталитаризма и не на словах, а на деле встать на путь демократических преобразований.
Но «добрый отец всех туркмен» не прислушался к голосу народных избранников, он решил, что смерть будет недостаточно суровой карой, что надо приговорить «изменников родины» к пожизненному заключению, который часто называют «смертью в рассрочку», не обращая внимание на то, что данная мера наказания не была предусмотрена Уголовным кодексом Туркменистана. И, заручившись одобрением председателя Верховного суда Ягшигельды Эсенова, распорядился немедленно заменить троим осужденным вынесенный накануне все тем же Эсеновым приговор — 25 лет лишения свободы Борису Шихмурадову, а также заочно Нурмухаммеду Ханамову и Худайберды Оразову — пожизненным заключением. Позднее к пожизненному заключению были также приговорены Сапармурад Иклымов (заочно), Аннадурды Аннасахатов, Иклым Иклымов, Нурмухаммед Оразгельдыев, Гуванч Джумаев и Бегенч Бекназаров.
Имена этих и десятков других политических заключенных, хорошо известны: они внесены в список жертв насильственного исчезновения, составленный правозащитниками в рамках международной кампании «Покажите их живыми!». Осужденные в конце 2002-начале 2003 года, они до сих пор находятся в условиях, исключающих любую форму общения с внешним миром, несмотря на то, что у некоторых заключенных сроки лишения свободы либо уже истекли, либо истекут в наступившем 2021 году.
Уже ушли из жизни Аннадурды Аннасахатов, Чары Джумаев, Векиль Дурдыев, Чары Таймазов, Аннамурад Хаджамурадов. 28 декабря скончался Язгельды Гундогдыев. 21 января ему исполнилось бы 65 лет. Это имена тех «ноябристов», смерть которых стала достоянием гласности. Вероятнее всего, власти скрывают, что жертв значительно больше, особенно среди тех, кто получил максимальные сроки лишения свободы и к которым были применены самые жесткие тюремные условия и самые бесчеловечные способы дознания.
Так сложились обстоятельства, что председатель Верховного суда Овезгельды Эсенов 13 июля 2007 года, уже при новом президенте, был освобожден от должности и в последствии осужден, но, как оказалось, это не было связано с нарушениями, допущенными в ходе судебных процессов над «изменниками родины». Надежды многих хотя бы на облегчение участи политзаключенных после смерти Ниязова оказались напрасными.
«Президенту Туркменистана Курбанкули Бердымухаммедову после прихода к власти было бы на руку сообщить данные о тех заключенных, которые бесследно пропали за решеткой во время правления Сапармурата Ниязова», — комментировал в интервью «Немецкой волне» публикацию обновленнового списка «исчезнувших» лидер Республиканской партии Туркменистана в изгнании Нурмухаммед Ханамов.
По его словам, Бердымухаммедов еще в 2007 году мог бы известить родственников о местонахождении и состоянии здоровья тех «ноябристов», о судьбе которых ниязовские власти не давали никакой информации, даже о тех, кого, возможно, не было в живых уже к концу 2006 года. «Тем самым он бы частично снял с себя ответственность за беззаконие, сотворенное Ниязовым. А теперь эта вина лежит на нем полностью, тем более, что его режим эту практику продолжает, видимо, считая критику извне ''умеренной платой'' за возможность содержать неугодных лиц в полной безвестности», — заявил Н. Ханамов.
В наступившем году Туркменистану предстоит обсужение его третьего периодического доклада в Комитете ООН против пыток (КПП). В связи с подолжающейся пандемией COVID-19, вызвавшей необходимость соблюдения определенных профилактических и защитных мер, точная дата проведения очередных сессий Комитета в 2021 году окончательно еще не определена. Вполне вероятно, что рассмотрение туркменского доклада может быть перенесено на будущий год. Тем не менее, мы уже можем ознакомиться с его текстом на сайте ООН. Авторы доклада обещают, что он дает ответы на заключительные замечания, сделанные КПП в 2016 году при рассмотрении предыдущего доклада, а также на общие рекомендации, данные Комитетом.
Для примера рассмотрим, как выполняется это обещание касательно тем, затронутых в данной статье.
Комитет рекомендует:
a) положить конец практике содержания под стражей без связи с внешним миром и обеспечить освобождение всех содержащихся в таких условиях лиц или предоставление им возможности свиданий с членами их семей и адвокатами;
b) в первоочередном порядке информировать Комитет о судьбе и местонахождении всех лиц, осужденных и помещенных в тюрьму за якобы имевшую место попытку покушения на убийство бывшего Президента;
c) принять меры, необходимые для гарантирования оперативного, беспристрастного и тщательного расследования всех невыясненных случаев предполагаемого исчезновения и уголовного преследования виновных в этом лиц; уведомить родственников жертв о результатах таких расследований и преследования и обеспечить им средства правовой защиты, если это уместно.
Туркменистан отвечает:
В Меджлисе Туркменистана систематически проводится всесторонний мониторинг законодательства Туркменистана на предмет его соответствия положениям 8 международных документов, участником которых является Туркменистан (имются в виду 8 из 10 основных международных договоров в области прав человека), и принятие новых законов по защите прав человека.
В настоящее время в Меджлисе ведётся активная работа по разработке проекта Уголовного кодекса Туркменистана в новой редакции. Рабочей группой проводится анализ норм Уголовного кодекса с целью гуманизации и приведения их в соответствие с международными обязательствами Туркменистана.
В законодательстве Туркменистана имеется статья, предусматривающая участие адвоката в уголовном судопроизводстве. Адвокат допускается к участию в деле с момента допроса лица в качестве подозреваемого в совершении преступления, в случае предъявления обвинения — с момента его предъявления или с момента объявления ему протокола задержания или постановления о применении этой меры пресечения, но не позднее двадцати четырёх часов с момента задержания или заключения под стражу.
Далее приводятся данные о количестве адвокатов, привлекавшихся при задержании подозреваемых в 2016-2020 г.г. с разбивкой по годам и по велаятам.
Никаких сведений, касающихся заключенных, подвергнутых насильственному исчезновению, нет и в помине! Комментарии, как говорится, излишни.
Почти каждую свою рекомендацию КПП начинает словами: «Комитет вновь повторяет…» С большим сожалением следует сказать, что и в результате рассмотрения этого доклада Комитет вряд ли получит какие-либо вразумительные ответы. Такова выработанная годами политика туркменских властей по сокрытию нарушений прав человека.
Это не означает, что придется опустить руки. Вероятно, правозащитники уже готовят свои альтернативные доклады, в которых приведут факты насильственных исчезновений, пыток и смертей в местах лишения свободы, произвольных задержаний, запугивания активистов и их родственников. А мы, в свою очередь, обещаем в ближайшее время продолжить комментировать этот доклад.
Правила комментирования
comments powered by Disqus