Его называли то «архитектором нейтралитета», то «архитектором культа личности Ниязова», то «эмиссаром Туркменбаши» и главным переговорщиком с талибами...
В рубрике «Ретроспектива» собраны материалы, выходившие на сайте «Гундогар» в разные годы. Читателю предоставится возможность вспомнить, а кому-то, может быть, и узнать впервые, что происходило в стране и вокруг нее 5, 10, 15, 20 лет назад, узнать больше о людях, которые трудились и жертвовали собой ради будущего, и задуматься над тем, с чего начиналась история независимого постсоветского Туркменистана, как она развивалась, и хорошо ли мы усвоили уроки этой истории.
Традиционно в последнюю неделю мая мы возвращаемся к теме насильственных исчезновений. Это объясняется двумя причинами.
Первая причина состоит в том, что в эти дни мы отмечаем Международную неделю исчезнувших людей, провозглашенную Международной коалицией против насильственных исчезновений (ICAED), которая объединяет организации, созданные семьями пропавших без вести, и правозащитные НПО, выступающие против практики насильственных исчезновений на местном, национальном и международном уровнях.
ICAED была официально основана в сентябре 2007 года. Одно из направлений ее деятельности — оказание давления на правительства с целью склонить их к ратификации Международной конвенции для защиты всех лиц от насильственных исчезновений и последующей практической реализации ее положений, а также поддержка гражданского общества в праве требовать подотчетности властей перед населением своих стран.
Как следует из ежегодного доклада Комитета ООН по насильственным исчезновениям за 2020 год, конвенцию уже подписли 98 государств и 62 ратифицировали, но к большому сожалению, нейтральный Туркменистан не входит в их число.
Этот факт весьма затрудняет работу правозащитников, требующих от правительства Туркменистана ответа на запросы относительно местонахождения людей, исчезнувших в туркменской пенитенциарной системе около 20 лет назад и в последующие годы, а также лишает семьи осужденных, многие годы остающиеся в неведении о том, где находятся их близкие, возможности, как минимум, узнать, живы ли они.
Несмотря на достаточно часто звучащую критику в адрес туркменского правительства и требования правозащитных организаций раскрыть местонахождение тайных узников диктаторского режима, неучастие Туркменистана в данной конвенции, по мнению властей, является достаточной причиной, чтобы игнорировать эти требования и отрицать факты насильственных исчезновений.
Но если так, то где же тогда те десятки заключенных, которые в конце 2002-начале 2003 годов были подвергнуты пыткам и унижению, чтобы заставить их оговорить себя и своих товарищей в ходе допросов, за которыми последовали закрытые судебные процессы, где адвокаты глядя в пол, бормотали, что их «подзащитные» — террористы и изменники Родины и что защищать их они не хотят, а судьи выносили приговоры, слово в слово повторявшие прокурорские обвинения?!
Благодаря деятельности правозащитных организаций, в первую очередь, Amnesty International, Human Rights Watch, Правозащитного центра «Мемориал», Международной кампании «Покажите их живыми!», «Туркменской инициативы по правам человека» и Туркменского Хельсинкского фонда, поддерживаемой публикациями в независимых СМИ, а также выступлениями на крупных международных площадках американских и европейских дипломатов и парламентариев, насильственные исчезновения в Туркменистане начинают рассматриваться как один из наиболее опасных симптомов сохранения антидемократического диктаторского режима с его повсеместным нарушением прав человека.
Сравнительно недавно Служба новостей ООН опубликовала перечень шести наиболее распространенных проблем в области прав человека в регионе Восточной Европы и Центральной Азии. Это:
— сужение пространства для гражданского общества;
— язык вражды и национализм;
— рост числа вынужденных переселенцев;
— продвижение «традиционных семейных ценностей»;
— гендерное неравенство;
— маргинализация людей с инвалидностью.
К этому позорному списку следует добавить также насильственные исчезновения, чтобы получить полную картину, характеризующую состояние туркменского общества Эпохи Могущества и Счастья.
Режим сопротивляется и не выражает ни малейшего желания раскрывать тайны секретных тюрем Туркменбаши, как стали называть места лишения свободы для политических заключенных и узников совести. Однако когда тела умерших зеков, числившихся пропавшими, неожиданно стали выдавать родственникам для поспешного, без соблюдения традиционного обряда захоронения, это, с одной стороны, увеличило тревогу и отчаяние, а с другой — вселило какую-то призрачную надежду на то, что другие люди, возможно, живы…
На 30-м году независимости Туркменистана все основополагающие права человка властями уже нарушены. Отсутствуют свобода религии, собраний и митингов, выражения мнений, получения и распространения информации, передвижения и свободного выбора места жительства.
Налицо — засилие и произвол карательных органов, антиконституционное сращивание законодательной и исполнительной ветвей власти при полной зависимости судей и отсутствии независимых СМИ.
Гендерное равноправие существует только на бумаге, права женщин на равную с мужчинами оплату труда сплошь и рядом ущемляются, существуют также ограничения при приеме женщин на работу по ряду специальностей. Право на образование и медицинское обслуживание серьезно ограничилось в связи с расширением сферы платных учебных заведений и учреждений здравоохранения.
Люди лишены права получать равноценную компенсацию за ущерб, причиненный их имуществу, в частности, жилым домам и хозяйственным постройкам, природными катаклизмами, а также реновационными и строительными проектами. Они не могут свободно пользоваться услугами банков, в том числе, конвертировать манаты в доллары и наоборот по официальному курсу, а также снимать нужную сумму с банковских карт и переводить деньги за рубеж, в том числе, своим детям, обучающимся там в вузах и колледжах.
Наряду с официальным, в Туркменистане существует превосходящий его более, чем в 10 раз, «черный» курс доллара. В стране процветают наемный труд, в том числе, детский, коррупция и взяточничество.
Сельские жители лишены самых минимальных бытовых удобств. Система госзаказов, директивно предписывающая, что и в каких количествах выращивать на арендованных землях, а также задержки с оплатой собранного и сданного государству урожая приводят к падению престижа земледельца и переходу крестьян в разряд наемных рабочих на местных новостройках, гастарбайтеров, безработных, а нередко и криминальных элементов.
И как апофеоз всего этого беспредела — лишение людей права на достаточное питание и сокращение численности населения на фоне общего падения уровня жизни.
А раз так, давление на власти следует продолжать, усилия правозащитников на международном уровне активно поддерживать и использовать любую возможность информировать мировую общественность, международные организации и заинтересованных политиков, бизнесменов и журналистов об истинной ситуации с правами человека в Туркменистане, подчеркивая, в том числе, использование властями насильственных исчезновений как действенное средство запугивания населения и борьбы с инакомыслием.*
Вторая причина нашего традиционного майского обращения к теме насильственных исчезновений — это день рождения основателя «Гундогара», лидера оппозиционного Народного демократического движения Туркменистана, бывшего министра иностранных дел Бориса Шихмурадова, политзаключенного, официально признанного ООН жертвой насильственного исчезновения.
В октябре 2014 года Комитет ООН по правам человека вынес решение о нарушении прав осужденного Б. Шихмурадова сразу по нескольким статьям Международного пакта о гражданских и политических правах, а также о признании применения к нему «одного из самых вопиющих посягательств на человеческое достоинство — насильственного исчезновения», являющегося «многосоставным нарушением, которое в силу своей природы затрагивает целый ряд прав, закрепленных в Международном пакте о гражданских и политических правах».
Профессиональный журналист, получивший образование в стенах Московского государственного университета, двадцать лет проработавший в одном из главных советских пропагандистских органов — Агентстве печати «Новости» (позднее РИА «Новости»), в том числе 10 лет в его зарубежных информационных отделах в составе посольств СССР в Пакистане и Индии, в мае 1992 года вернулся в Ашхабад, на свою родину, чтобы участвовать в строительстве нового независимого, а позднее — нейтрального государства. Ему было 43 года.
Он продолжил работу, начатую его предшественником на посту министра иностранных дел Авды Кулиевым (1936-2007) по формированию штата сотрудников МИД, установлению дипломатических отношений с зарубежными государствами, открытию дипломатических учреждений Туркменистана за рубежом.
Только в период с 1992 по 1994 год дипотношения были установлены с 83-я государствами. За этот же период времени президент Сапармурад Ниязов совершил 30 зарубежных официальных и рабочих визитов, и почти всегда его сопровождал министр иностранных дел.
Он писал тексты выступлений Ниязова, был переводчиком во время его бесед с зарубежными президентами, премьер-министрами, бизнесменами и «почетными гостями». Под его непосредственным руководством туркменские дипломаты проделали огромную работу по продвижению идеи нейтралитета и приданию ей практического звучания. Они посетили десятки стран и провели встречи с ведущими мировыми политиками. Эта работа завершилась принятием Генеральной ассамблеей ООН 12 декабря 1995 года резолюции «Постоянный нейтралитет Туркменистана».
Позднее, уже находясь в оппозиции, Шихмурадов писал: «Для независимого Туркменистана нейтралитет виделся как мощный инструмент ускорения социально-экономического и политического развития, раскрытия его природно-ресурсного и человеческого потенциала. Мы исходили из того, что нейтралитет привлечет внешних инвесторов, финансистов, станет важным финансовым центром в регионе, где банки будут оперировать в швейцарском режиме. Мы предполагали, что Туркменистан сможет ускоренными темпами развить рыночную экономику, частное предпринимательство и инициативу, что в стране будет обеспечено верховенство законов, политические и гражданские права и свободы людей…»
Он шесть раз поднимался на трибуну Генассамблеи ООН, неоднократно дублировал Ниязова на заседаниях ОБСЕ, СНГ, организации Движения неприсоединения и других организаций. В декабре 1998 года на встрече СМИД ОБСЕ в Осло (Норвегия) им было озвучено намерение Туркменистана наложить мораторий на смертную казнь. Через год смертная казнь в Туркменистане была полностью отменена.
Его называли то «архитектором нейтралитета», то «архитектором культа личности Ниязова», то «эмиссаром Туркменбаши», инициатором и организатором нескольких раундов межафганских переговоров, главным переговорщиком с талибами, дважды встречавшимся с лидером движения «Талибан»** муллой Омаром. Ему приписывали авторство слогана «Халк, Ватан, Туркменбаши» и инициативу провозглашения Ниязова пожизненным президентом.
Он планировал открытие в Ашхабаде Центра по превентивной дипломатии, много сил и энергии вложил в решение каспийских проблем…
Вскоре, однако, произошло нечто, неожиданное для многих, что показало: в первую очередь Борис Шихмурадов был и всегда оставался журналистом. Заявив 1 ноября 2001 года об отставке, переходе в открытую демократическую оппозицию диктаторскому режиму Ниязова и создании НДДТ — Народного демократического движения Туркменистана, он в первую очередь позаботился о создании независимого оппозиционного СМИ и 10 декабря того же 2001 года объявил о начале работы интернет-сайта «Гундогар» — органа Временного исполнительного совета (ВИС НДДТ).
«Задачей сайта, — писал он, — является доведение до туркменской и мировой общественности достоверной информации и фактов о положении дел в Туркменистане, во главе которого находится диктаторский режим Ниязова, о деятельности оппозиционных ему сил, о работе ВИС, координирующего усилия демократических сил внутри Туркменистана и в среде туркменской политической и технократической элиты, вынужденной находиться в эмиграции». Так были сформулированы основные цели нашей редакции. С небольшими поправками на сегодняшний день «Гундогар» продолжает эту работу.
С ноября 2001 по декабрь 2002 года, пока наш главред находился на свободе, он написал для «Гундогара» десятки статей о нейтралитете, об экономике Туркменистана, о людях, с которыми работал и дружил, о каспийских «разборках», о личности Ниязова, об афганских проблемах и проблемах региона в целом.
Он провел десятки бесед с журналистами, отвечал на вопросы читателей, делился планами, дискутировал с оппонентами. Некоторые из этих статей и интервью были вновь опубликованы «Гундогаром» уже в наше время.
Сегодня мы предлагаем читателям статью Б. Шихмурадова, написанную и опубликованную 23 декабря 2002 года, всего за два дня до его ареста.
-----------------------------------------------------------
Заказное «правосудие» по-ниязовски
Казнить нельзя, но все равно — казнить!
Грязным провокационным актом — покушением на себя самого — Ниязов, как писал российский еженедельник «Новое Время», «не только спас себя сам, но и с присущей ему гениальностью немедленно разоблачил своих врагов, назвав всех поименно через пять минут после атаки». Несомненно, списки «обвиняемых» давно уже были подготовлены, согласованы и одобрены, и палачи только и ждали подходящего случая, чтобы начать свое кровавое дело.
Снабдив для «достоверности» свой сценарий «государственного переворота» якобы имевшими место подробностями, типа прогулки по чарджоускому базару, поездки вчетвером на мотоцикле по пескам, переодевания в женское платье и отращивания усов, а также добавлением к фигурировавшим на первом этапе известным фамилиям «обвиняемых» новых, принадлежащих рядовым жителям приграничных с Узбекистаном районов, власти Туркменистане не позаботились даже о самом примитивном правдоподобии.
Привыкшие к безнаказанности своих действий, то и дело выступая с безответственными заявлениями, Ниязов и его «официальные лица» осмелились на беспрецедентный выпад в адрес чрезвычайного и полномочного посла Узбекистана г-на А.Кадырова, видимо рассчитывая и на этот раз выйти сухими из потока своей же собственной лжи. Реакция на эту провокационную выходку дает все основания предпологать, что ответственность за противоправные действия ниязовских спецслужб целиком и польностью ляжет на туркменскую сторону.
Для Ниязова не существует ни дипломатических норм, ни международных законов, ни вообще каких бы то ни было цивилизованных рамок. Неудивительно, что со своим «правосудием» он давно уже делает все, что хочет.
С учетом именно этой «специфики» в Туркменистане, после того, как виновники заранее были «назначены» самим Ниязовым, вряд ли можно было рассчитывать на проведение расследования, хотя бы отдаленно напоминающего уголовно-процессуальный процесс. Однако последовавшие события превзошли самые худшие ожидания.
В спешном порядке были арестованы родственники, знакомые, друзья всех тех, на кого Ниязов указал в качестве «организаторов покушения». Людей арестовывали не по одному, а целыми семьями. Задержанных пытали в присутствии женщин и детей, большинство из них согласились признать любые предъявленные обвинения лишь ради того, чтобы уберечь от расправы своих отцов и не подвергать надругательству своих жен и дочерей.
Мы ежедневно получаем десятки сообщений от жителей Туркменистана о том разгуле беззакония, который царит сегодня на всей его территории — от Мары до Ташауза, от Красноводска до Чарджоу. Практически все они сопровождаются приписками: «Просим не называть наших имен, населенных пунктов из-за опасения новых арестов».
Людей можно понять, они боятся, сегодня они запуганы и бесправны, но завтра все они выступят свидетелями обвининения, когда мы добьемся рассмотрения дела против Ниязова в Международном уголовном суде. Сегодня его приспешники позорят честные имена наших отцов, издеваются над нашими матерями. Кому, кроме отъявленных изуверов, придет в голову сбросить на пол больную 85-летнюю женщину, чтобы проверить, не прячется ли под ее кроватью сын, а именно это произошло в квартире моей матери в Ашхабаде.
Практически все мужчины, имеющие родственные отношения с моей семьей и семьей моего брата Константина, включая брата его жены 63-летнего Амандурды Бекназарова, инвалида второй группы, перенесшего уже четыре инфаркта, а также его жены и двадцатилетней дочери, арестованы, и узнать что-либо о их судьбе не представляется возможным. Против Константина уже сфабриковано дело, но даже не дожидаясь суда, «блюстители порядка» выгнали на улицу из принадлежащего им дома его жену и сына-школьника. Сам Константин содержится в камере в нечеловеческих условиях, ему не позволяют передавать лекарства и теплую одежду. Адвокат есть, но он не имеет возможности не только знакомиться с материалами дела, но даже встречаться со своим подзащитным. Попытки же адвоката настоять на соблюдении процессуальных прав для него самого закончились двухсуточным арестом.
Допросы подозреваемых с применением пыток и насилия, которые в основном проводились в присутствии прокурора Атаджановой, тщательно записывались на видеопленки и передавались Ниязову, который, в свою очередь, с чувством изощренного садиста любовался этими кадрами и давал дальнейшие «ценные указания», как еще жестче можно выбивать нужные показания.
«Чистосердечные признания», демонстрировавшиеся по туркменскому телевидению, по сведениям наших источников, снимались на протяжении всего «следствия», а затем неоднократно монтировались, чтобы скрыть следы пыток и результаты психологического давления. Например, Батыр Бердыев, из уст которого прозвучали свидетельства против посла Узбекистана, в момент записи своего «признания» на видео явно имел перелом нижней челюсти. Уже сообщалось, как его, прикованного с наручниками к двери, жестоко избивали три сотрудника КНБ прямо в присутствии его сестры. Эксперты же из правоохранительных органов других стран, исходя из имеющихся в их распоряжении видеозаписей, подтвердили наличие признаков применения к обвиняемым запрещенных методов ведения дознания.
«Признания» задержанных, добытые в результате варварских пыток, дали возможность прокурору Атаджановой доложить Ниязову о завершении следствия за несколько дней до установленного им срока 22 декабря. Ниязов торопится. Даже несмотря на то, что о привлечении к ответственности главных, по его мнению, организаторов «преступления» не может быть и речи ввиду их недосягаемости для ниязовских ищеек, процесс нужно завершить как можно скорее. В противном случае Ниязов рискует нарваться на международную инспекцию, которой достаточно будет однажды посетить подвалы МНБ и генпрокуратуры, чтобы сделать немедленный и единственно правильный вывод о достоверности «признаний» измученных пытками ниязовских узников.
Поэтому, боясь того, что правда рано или поздно раскроется, Ниязов задумал протащить через Халк Маслахаты решение о введении в Туркменистане смертной казни. Не исключено, что, учитывая «многочисленные пожелания трудящихся» в присутствии представителей международных организаций, глав дипломатических миссий, представителей религиозных конфессий и всех слоев общественности 30 декабря 2002 года Сапармурад Туркменбаши Великий одним росчерком пера лишит туркменский народ права на жизнь.
---------------------------
*Как следует из недавно опубликовнного доклада Уполномоченного представителя по правам человека в Туркменистане (омбудсмена), чиновники соответствующих ведомств, включая сотрудников аппарата омбудсмена, провели двухдневное совещание с экспертом Рабочей группы ООН по насильственным или недобровольным исчезновениям Хенрикасом Мицкявичусом, в рамках которого была обсуждена практика посещения страны Рабочей группой, ее мандат и методы работы. До чего конкретно договорились стороны, а именно, состоится ли визит Рабочей группы в Туркменистан, не сообщается.
Правила комментирования
comments powered by Disqus