После ухода США и их союзников из Афганистана в 2021 году в страну потянулись инвесторы из Большой Евразии. Самым крупным из них остаётся Китай. Одно из наиболее значимых направлений для Пекина — разработка недр. О том, как инвестиции КНР могут повлиять на Афганистан, рассказал ведущий научный сотрудник ИМИ МГИМО МИД России и профессор СПбГУ Александр Князев. Подробнее — в материале Ia-centr.ru.
— КНР вкладывалась в добычу полезных ископаемых в Афганистане ещё в 2007 году, когда Jiangxi Copper и концерн Metallurgical Corporation of China выиграли тендер на разработку медного месторождения Айнак. Тогда из-за политических рисков проект заморозили. Почему Пекину не страшно вкладываться в афганские проекты сейчас?
— До 2021 года политические риски состояли прежде всего в том, что правительства Афганистана этого времени абсолютно не были самостоятельными. Работа иностранной компании в стране должна была в первую очередь отвечать интересам США.
Хотя китайские компании выиграли тогда тендер по Айнаку, все последующие годы реализация проекта всячески тормозилась — то с апелляциями к экологической составляющей, то «в интересах сохранения культурного наследия» в том районе, где должны были вестись работы.
Период нахождения у власти в Афганистане марионеточных правительств Хамида Карзая и особенно Ашрафа Гани знает множество примеров, когда китайские, российские, иранские компании просто не допускались к тем или иным тендерам по надуманным причинам.
Проекты, направленные на позитивное поступательное развитие Афганистана, в планы США не входили тогда и не вписываются сейчас. С этой точки зрения можно посмотреть, например, на созданную при американской оккупации транспортную сеть — её конфигурация отвечает прежде всего военным целям контроля над страной, но не интересам экономического развития.
В американских планах Афганистан должен оставаться слабым, недееспособным и зависимым государством, ситуация в котором должна быть управляемой и инструментально использоваться в проекции на сопредельные страны (Афганистан граничит с Центральной Азией, Китаем, Пакистаном и Ираном. – Прим. Ia-centr.ru).
Читайте также: Крах американского проекта «Большой Центральной Азии»? Перехват инициативы в интересах региона?
Правительство движения «Талибан»*, насколько уже можно о нём судить, в несравнимо большей степени соответствует национальным интересам страны. Кроме того, после прихода к власти движения талибов* и к сегодняшнему дню в Афганистане существенно изменилась ситуация в сфере безопасности – и однозначно в лучшую сторону.
Инвестиционное пространство Афганистана сейчас выглядит очень интересно: кто не успеет, тот опоздает. Кроме КНР, можно обратить внимание и на активность иранских компаний, пусть и в меньших масштабах, а также на движение к реализации своих планов на афганском направлении со стороны Узбекистана.
— В сферу добычи полезных ископаемых пытаются встроиться Иран и Турция. В сентябре 2023 года турецкая Epcol и афганская Afghan Invest заключили контракт на добычу свинца, а иранские Bakhtar Steel Company, Ahya Sepahan и Persian хотят потратить $1,17 млрд на частичное освоение железного рудника. Эти компании можно считать достойными конкурентами китайским инвесторам?
Вряд ли обязательно сравнивать конкурентные возможности китайских, турецких или иранских компаний: сразу напрашивается первым сравнение объемов инвестиций, но сравнивать только на основании этого не вполне корректно.
Не меньшее значение имеет такое обстоятельство, как знание правил ведения бизнеса в Афганистане, где, на мой взгляд, максимальные преимущества — у иранцев.
В Афганистане мало договориться с правительством в Кабуле. Еще нужно уметь договариваться с местными властями, а во многих случаях и с племенными авторитетами — у иранцев это тоже наверняка получится лучше, нежели у китайцев.
Следует также учитывать, что, несмотря на масштабы китайских инвестиционных возможностей, Пекин не может объять всё и стать монополистом. Кроме того, афганское правительство способно поработать над тем, чтобы не оказаться в односторонней зависимости только от КНР. Тем более что Китай в основном реализует в других странах не совсем инвестиционные проекты — либо китайские компании покупают уже существующие активы (как, например, в случае с казахстанскими энергетическими проектами), либо китайская сторона предоставляет кредитные инструменты, как в Таджикистане.
Кстати, по условиям тендера 2007 года по Айнаку китайские компании брали на себя обязательство по строительству теплоэлектростанции и железной дороги, которая связывала бы Айнак с пунктами пропуска Хайратон — на границе с Узбекистаном, и Торхам — на пакистанской границе. Неясно пока, какова судьба этих инфраструктурных проектных обязательств. Есть и еще большое количество вопросов.
Простые сообщения о том, кто куда вкладывается или готов вложиться, не имеют значения до тех пор, пока не будут ясны принципиально важные детали, способные как помогать, так и препятствовать реализации больших проектов.
— Инвестиции Китая в добычу полезных ископаемых на территории Афганистана — взаимовыгодное сотрудничество или «помощь развитию» в формате вливаний денег и создания рабочих мест?
Это комплексное взаимовыгодное сотрудничество и помощь развитию — в случае действительной реализации таких проектов. А еще это может быть серьезным вкладом в дальнейшее повышение уровня безопасности, укрепление стабильности в стране, в том числе и через создание рабочих мест, что, в свою очередь, будет оказывать позитивное воздействие на инвестиционный климат и последующее развитие. Здесь всё взаимосвязано.
Правда, необходимо оговориться: в китайской практике работы в других странах очень часто случается, что создаваемое количество рабочих мест для местного населения оказывается минимальным в силу того, что в страну завозится рабочая сила из самого Китая — в большей или меньшей степени.
В этом случае вклад в стабильность может оказаться не таким уж и важным: есть пример Таджикистана, где китайские рабочие реализовали китайские же инфраструктурные проекты, а граждане Таджикистана уезжали в Россию в поиске рабочих мест для себя. Как будут решаться подобные вопросы в Афганистане — это вопрос в первую очередь к правительству в Кабуле.
— Может ли развитие горнорудной промышленности стать стимулом для индустриализации Афганистана?
Горнорудная сфера с точки зрения индустриализации неоднозначна. Всё зависит от степени переработки добываемого сырья на территории самого Афганистана.
Чтобы создать стимул для индустриализации, правительство Афганистана должно ещё на этапе переговоров добиваться создания в рамках добывающих проектов и строительства по возможности максимального перерабатывающего сегмента.
Чтобы те же китайские компании вывозили не просто медную руду из Айнака, а, скажем, медный концентрат после какой-то высокой степени переработки. Нужно создание производств с высокой степенью переработки сырья, производств по созданию готовой продукции, нужны энергетическая и транспортная инфраструктуры. Тогда на каком-то этапе можно будет говорить и об индустриализации как таковой.
Правила комментирования
comments powered by Disqus