Беспорядки после выборов президента в Белоруссии дали много материала для размышлений иным постсоветским государствам, включая Кыргызстан, где близится завершение парламентской кампании. Протесты, ранившие даже относительно крепкое Белорусское государство, еще опаснее для более уязвимых государств с печальной предысторией гражданских конфликтов.
Нужно понимать их объективные и субъективные причины, и проследить не складываются ли в собственном доме подобные предпосылки для политического кризиса.
Коронавирусный кризис
Причины для общественного недовольства есть в любом государстве. Сейчас на первое место выходит коронавирусная угроза, актуальная и для Белоруссии, и для Кыргызстана. Минск официально отказывался признавать угрозу, хотя ввел ряд ограничений под видом инициативы снизу. На фоне сокрытия реальных цифр заболеваемости и смертности, у части населения сложилось впечатление, что власть ушла от реальных проблем.
Бишкек объявлял карантин, но его эффективность оказалась недостаточной, а уровень заболеваемости и смертности оказался значительно выше официальных показателей. Кроме того, в Кыргызстане возникли серьезные проблемы из-за дефицита лекарств, врачей, техники и мест в больницах. У многих складывалось впечатление, что власть не может адекватно отреагировать на бедствие, а это вызывает панику и естественное недовольство.
В Кыргызстане ситуацию частично сглаживали благотворительные акции партий, например, фондов, связанных с «Мекеним Кыргызстан» и «Биримдик», или членов «Республики». Предоставление медикам транспорта, закупка лекарств, работа с волонтерами – не могли остаться незамеченными среди электората. Хотя вообще такие задачи должны решать государственные институты, а не политические объединения.
Также позитивный эффект дала внешнеполитическая предусмотрительность Бишкека. Россия, с которой власть поддерживает неплохие отношения, развернула в республике ряд госпиталей, отправила медицинских специалистов, которые не только учили коллег, но и сами работали с пациентами, и спасли немало жизней. Переговоры по линии ЕАЭС позволили избежать перебоев в поставках продовольствия и избежать массового дефицита, которого опасались многие.
Но поводы для критики остаются. Да, власти в свое оправдание могут сказать, что ситуация немногим лучше была и в соседнем Казахстане, где гораздо больше денег засчет нефтяных ресурсов. На фоне пандемии в Центральной Азии вообще резко выросло число желающих уехать в ту же Россию (с 30 до более 50%), где ученые выпускают вакцину, да и обычные врачи показывают себя с лучшей стороны в острую фазу пандемии. Однако крайне опасно делать вид, что в Кыргызстане ничего не произошло. Необходимы оргвыводы, серьезное обсуждение и поиск фундаментальных причин неэффективной работы ряда служб и ведомств.
Многовекторные маневры
Говоря о белорусском кризисе многие считают, что Лукашенко «доманеврировался». В ходе избирательной кампании он пытался заигрывать с прозападным электоратом, который в итоге составил костяк протестного движения и демонстрировал жесткую конфронтацию с Москвой. История с арестованной группой российских чоповцев, следовавших в Стамбул, стала последней каплей. Однако власть не добилась «милости» от прозападной оппозиции и самого Запада, а лишь «распугала» евразийски настроенный электорат, уровень которого в республике от 55 до 90%. В итоге на улицы Минска вышла масса протестующих под знаменами националистических партий, а масса людей осталась в недоумении – стоит ли как-то вмешиваться в конфликт.
Повторимся, проблема не в поддержке или противодействии самой Москвы, а в том, что в большинстве стран СНГ вопросы отношений с Россией и евразийскими объединениями – политический водораздел для рядовых избирателей, а не только тема дискуссий в МИД или экспертных центрах. В случае Кыргызстана характерен пример режима Бакиева, который чрезвычайно ловко маневрировал между Россией и Западом перед своим падением, а в итоге лишь убедил многих в Кыргызстане и вне, что не заслуживает доверия и является для них «чужим». Итог известен.
Можно вспомнить и пример Атамбаева, который старательно демонстрировал политическую независимость в 2016-2017 гг. При этом он не поссорился в реальности с Россией, которая до последнего пыталась разрешить его конфликт с новым президентом и вовсе не считала врагом. Однако «многовекторная» риторика подорвала к нему доверие многих групп в Кыргызстане, которые начали верить в его политическую слабость, и не позволила сохранять влияние после выборов.
Сейчас в КР уровень поддержки евразийского вектора более 70% населения, а российская помощь в период пандемии показывает, что это не только электоральный, но и вполне материальный актив для любого политика и страны в целом.
Угроза национализма
Вопреки мифологии белорусского протеста, это не стихийная акция случайных людей. Памятные по новостям красно-белые флаги и герб «Погоня» в виде скачущего всадника – это символика радикальных националистов, перенятая ими у вспомогательной полиции немцев в период 1941-1944.
Во главе протеста стоят лидеры неофашистских партий «Народный фронт», «Христианская демократия» и «Молодой фронт». Последние две известны отправкой боевиков на «стажировку» на украинский майдан 2013-2014 гг., а потом в зону конфликта на Донбассе.
В Белоруссии власти долго закрывали глаза на работу этих группировок и даже контактировали через КГБ, потому что считали их возможным рычагом для давления на Москву в силу антироссийской направленности и связей с Западом. Кроме того, их можно пытаться использовать как противовес проевразийским силам, если последние вдруг выступят против власти или наберут излишнее влияние.
В Кыргызстане и Казахстане тоже хорошо известны антироссийские, как и антикитайские националисты, которых Запад использует для решения своих задач. Даже на кыргызских парламентские выборах есть отдельные кандидаты, замеченные в прославлении «Туркестанского легиона» гитлеровцев и зоологической национальной ненависти. Можно вспомнить и политиков, «стажировавшихся» на киевском майдане, как Равшан Жээнбеков, арестованный по делу об организации беспорядков в Кой-Таше. Некоторые СМИ даже приписывали ему ключевую роль в разжигании конфликта Атамбаева с командой нового президента и провоцировании силового противостояния.
Беда в том, что Россия и ее противники имеют разные подходы. Москва в лучшем случае хочет влиять на политику действующих правительств, да и вообще не слишком любит взаимодействовать с оппозицией в ближнем или дальнем зарубежье. США же как раз ставят целью установить в интересующих их государствах Евразии своих доверенных политиков, причем не боятся для этого раскачивать политическую ситуацию и применять силу.
Логика проста. Вашингтон – в соседнем полушарии, и любой политический взрыв им мало повредит, зато ударит по России и Китаю. Для Москвы же страны СНГ – соседи, вредить которым столь же глупо, как пилить трубу в квартире сверху. Самих же зальет.
Это показывает пример той же Белоруссии, где после весьма показательных конфликтов 2019-2020 гг. Россия ворчит, но помогает разрешить кризис и избежать краха всей политической системы. А США и ЕС старательно поддерживают оппозицию, и грозят разом санкциями и Минску, где «неправильно» закончились выборы, и Москве, которая не хочет помогать в свержении Лукашенко.
Каковы уроки?
Белоруссия – государство скорее европейское, со своей историей и спецификой. Поэтому нельзя механически переносить белорусские реалии в Центральную Азию. Лукашенко и его команда в чем-то уступают, а в чем-то превосходят политиков других стран. Однако, хорошо это или плохо, все мы исторически вышли из СССР, а политические системы наших стран развивались в очень близких условиях. По этому поводу спорят в каждой стране, причем наши соседи могут понять это не всегда однозначно. А многие проблемы, включая самые застарелые, знакомы нам всем под разными названиями. Поэтому белорусские конфликты могут быть уроком и для политиков, и для рядовых граждан.
Правила комментирования
comments powered by Disqus