Главная проблема — строительство Рогунской ГЭС.

Между нами тает лёд

Шавкат Мирзиёев уже в марте 2018 планирует посетить Таджикистан с государственным визитом. Причем это последняя страна в Центральной Азии, которую посетит глава Узбекистана. Владимир Парамонов, руководитель одноименной аналитической группы «Центральная Евразия» (Ташкент) уверен, что Мирзиёев так припозднился, потому что визит готовился долго и тщательно — слишком многое нужно обсудить. Об этом Парамонов рассказал в интервью порталу Содружество.

Шавкат Мирзиёев. 

Выступая на недавней встрече с народными депутатами Ташкентской области, Мирзиёев заявил, что республика будет налаживать добрососедские отношения с Таджикистаном.

— Мы подпишем много соглашений, откроем железнодорожное сообщение, восстановим единую энергосистему и обсудим много других вопросов, — пообещал президент депутатам. Правда, уточнил, что «растопить 20-летний лед не так уж легко».

В начале января глава правительства Узбекистана Абдулла Арипов уже побывал в Таджикистане, обсудив с Эмомали Рахмоном вопросы торгово-экономического сотрудничества и делимитации границы. А это означает, что определенные сдвиги в отношениях двух стран все же есть.

Эмомали Рахмон. 

Красноречивым свидетельством этому являются достигнутые договоренности: проработан вопрос отмены виз между Узбекистаном и Таджикистаном, обсуждена проблема по самому спорному участку госграницы – плотине Фархадской ГЭС

Война за воду

Парамонов отмечает, что проблемы между Узбекистаном и Таджикистаном остаются самыми сложными в узбекской региональной политике:

— Во многом именно этим и объясняется определенная продолжительность подготовки к визиту Мирзиёева в Таджикистан. Очевиден и четкий настрой лидеров двух государств на решение данных проблем и тот факт, что за короткий промежуток времени страны вплотную приблизились к очень важным договоренностям, — заявил он в интервью порталу.

Главными из упомянутых проблем остаются следующие:

• комплекс вопросов вокруг строительства и функционирования Рогунской ГЭС,
• погранично-территориальные проблемы,
• налаживание транспортного сообщения и развитие экономических отношений в целом,
• облегчение взаимодействия,
• меры доверия.

Самой важной могла бы стать договоренность по Рогунской ГЭС, уверен эксперт.

Рогунская ГЭС. 

Причем сам Парамонов категорически против этого проекта в его нынешнем виде и «рекомендовал бы узбекской стороне не торопиться с его одобрением, пусть даже формальным».

— Таким одобрением может стать, например, посещение самого объекта, вхождение в проект акционером или в каком-либо другом качестве, — уточнил аналитик.

Людям знать не положено

Парамонов считает, что новое руководство Узбекистана «настроено на достижение неких договоренностей и по водной тематике». Он не исключает, что уже проведена целая серия аналитических научных проектов и исследований. Хотя широкая общественность о них еще и не знает.

Если Узбекистан четко обозначит свою позицию по Рогуну, то Таджикистан и международные организации проработают механизм гарантий, что ГЭС не будет быть использована в качестве некоего инструмента политического давления на Узбекистан и другие страны региона.

— Уверен, что должен быть разработан и принят четкий механизм адекватных компенсаций Узбекистану. К примеру, в случае самых худших сценариев: разрушения плотины ГЭС, сброса значительных объемов воды или существенного ограничения подачи воды на узбекскую территорию, — считает Парамонов.

Остальные проблемы, по его мнению, более решаемы. Какие-то договоренности по ним уже достигнуты, остальные появятся в ближайшее время.

— Принципиально важно экспертное, аналитическое и научное сопровождение и обеспечение всех договоренностей, а также, по крайней мере, попытки прогноза того, к каким последствиям те или иные договоренности могут привести, — сказал Парамонов.

Например, не приведет ли либерализация пограничного режима к росту наркоугрозы по образцу конца 90-х годов прошлого века?

Не стоит ли ожидать ухудшения криминогенной обстановки? Не следует ли опасаться прорывов групп исламских радикалов из Афганистана через территорию Таджикистана?

Человеческий фактор конфликтов

Эксперт полагает, что повестка встречи двух президентов еще формируется и «многое будет ясно ближе к самому визиту».

— Очень надеюсь, что в ходе визита будет четко рассмотрен, причем на основании критического анализа, весь комплекс вопросов на повестке дня двусторонних отношений, откровенно будут названы главные проблемы, обозначены позиции и предложены решения в интересах обеих стран и всего региона, — сказал Парамонов.

Эксперт утверждает, что на практике всегда возникают некие негативные моменты, связанные с человеческим фактором, начиная от элементарной некомпетентности и заканчивая откровенным саботажем

— На мой взгляд, чтобы минимизировать влияние этих негативных моментов, надо решать системные проблемы на пути развития как Узбекистана, так и Таджикистана. Эти проблемы неразрывно связаны со слабостью или даже отсутствием экспертного, аналитического и научного обеспечения и сопровождения договоренностей, двусторонних и многосторонних отношений, внутренней и внешней политики в целом, — заявил аналитик.

В том же Узбекистане неоднократно предпринимались попытки подготовки соответствующих кадров и создания аналитических центров, институтов. Но экспертная, аналитическая и научная работа до сих пор не налажена.

— Есть, конечно, значительный сегмент неких закрытых исследований, о качестве которых судить очень и очень сложно. Тем более, что эти исследования или боятся, или не хотят показывать даже своему собственному экспертному и научному сообществу, не говоря уже о широкой общественности, — сказал Парамонов.

Кому нужны ученые?

В итоге совершенно непонятно, чем занимаются различные аналитические структуры и нужны ли они вообще.

В целом, считает Парамонов, ни узбекские, ни таджикские исследовательские институты и центры пока явно не справляются с задачами экспертного обеспечения политики ни по вопросам отношений друг с другом, ни по вопросам отношений с другими государствами.

— Любые экономические договоренности должны оцениваться междисциплинарно, с точки зрения их системного и мультипликативного эффекта. При этом следует искать так называемые локомотивные экономические проекты, которые обеспечивали бы кардинальное усиление взаимозависимости двух стран, принципиально ускоряли бы процессы региональной экономической интеграции. Без этих локомотивных проектов ни о каких прорывах в двусторонних отношениях говорить просто невозможно. Надеюсь, что это прекрасно понимают и в Ташкенте, и в Душанбе, — резюмировал Парамонов.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram