Н.АСАДОВА: У микрофона Наргиз Асадова, всем добрый вечер. Передача - «Лингвафранка», мы ее когда-то делали совместно с порталом «Паблик Пост», но к сожалению, портал закрыт, и все наши блогеры перекочевали на сайт «Эхо Москвы», так что смотрите на нашем сайте.
Сегодня мы рассказываем про жизнь русских в Узбекистане. Очень непростая там ситуация складывается, хотя, наверное, не самая сложная на постсоветском пространстве. Вкратце статистика. Сейчас русские и русскоязычные в Узбекистане являются крупнейшим по величине этническим меньшинством, наряду с таджиками, которых 4,5% и казахами, которых 2,5%. Русских примерно 2-3% населения сейчас.
Тем не менее, конечно, со времен СССР, количество русских сильно сократилось. Последняя перепись населения была в 1989 г., на тот момент в республике проживало 1,6 млн человек, то есть, 9,3% населения были русские в Узбекистане. Распад СССР. Больше половины уезжают из страны, естественно, чтобы получить гражданство России, потому что в стране не очень хорошая экономическая ситуация. Да и сейчас люди, которые уезжают из Казахстана, на первое место как причину ставят бедность. Бедное экономическое состояние страны 55% называют в качестве причины своего отъезда.
Другие поводы - 28% говорят, что нет возможности реализовать свой потенциал, 27% говорит, что получить хорошее образование нет возможности и 25% опрошенных говорят, что хотят воссоединиться с родственниками в России.
Что касается статуса языка - в 1989 г. власти Узбекистана, тогда еще Узбекской ССР, провозгласили узбекский язык государственным. Русский язык тогда обладал статусом языка межнационального общения. Этот статус у русского языка сохранялся до 1 декабря 1995 г., затем была новая редакция закона, и в ст.4 новой конституции страны единственным государственным языком был провозглашен узбекский, о русском языке не было сказано ничего, то есть, у русского языка нет никакого официального статуса в Узбекистане.
Тем не менее, в стране сейчас действуют многие учреждения, где говорят по-русски - 848 школ с русским языком обучения в стране, общее количество участников более 350 тысяч человек - это дети, которые учатся по-русски.
Есть у нас блогер Тимур Садыков, его блог вы можете читать на сайте «Эхо Москвы», он пишет о том, как происходит перевод узбекского языка с кириллицы на латиницу. То есть, если сначала интернет был весь на кириллице, то сейчас, в 2000-х., все постепенно меняется. И в документообороте в основном сейчас используется латиница, многие сайты с кириллицы перешли на латиницу.
Интересно еще он пишет про то, что многие таблички с названиями улиц стали на латинице, еще в 90-е годы, и многие русские названия улиц, площадей и станций метро тоже были переименованы. Из 29 станций ташкентского метро сейчас лишь одна. Пушкинская, напоминает о чем-то русском, хотя улицу Пушкина уже давно переименовали тоже.
Когда я готовилась к передаче, нашла огромное количество статей, где ситуация в Узбекистане для русскоязычного населения описывается вообще катастрофически, то есть, люди сетуют на какой-то ужасный национализм, на то, что русских притесняют, выживают с работы, какие-то уголовные дела открывают, забирают квартиры, и так далее.
Но знаете, когда я разговаривала со специалистами, они говорят, что таких случаев они знают мало. И что действительно главная причина это экономическая нестабильность в стране. Поэтому мы сейчас свяжемся с людьми, которые живут в Узбекистане и могут рассказать про свой опыт. Наш первый гость - Эльдар Закиров, дизайнер и блогер. По какой причине, на ваш взгляд, русские уезжают из Узбекистана, и много ли ваших знакомых уехали или хотят уехать?
Э.ЗАКИРОВ: Среди моих знакомых действительно есть такие ребята, кто уехал, как правило, это связано с тем, что в России больше перспектив, шире горизонты для творчества, воплощения себя в качестве специалиста. И, наверное, многие еще уезжают потому, что тянет вернуться на историческую родину.
Н.АСАДОВА: А вы сами где работаете, чем занимаетесь?
Э.ЗАКИРОВ: Я работаю с различными рекламными агентствами, немножко работаю с издательствами, работал в представительстве фирмы. Которая занимается контентом в Москве.
Н.АСАДОВА: То есть, у вас есть все возможности реализоваться в Узбекистане с вашим русским языком, вы говорите по-узбекски, кстати?
Э.ЗАКИРОВ: Я наполовину русский, наполовину татарин. Что касается реализации по языковому принципу, в принципе, у нас всегда приветствуется знание и русского языка, знать узбекский тоже никогда не помешает.
Н.АСАДОВА: На каком языке делопроизводство в Узбекистане?
Э.ЗАКИРОВ: Когда как, в зависимости от организации. Если организация государственная, то это узбекский, а если частная, а тем более, имеет партнеров из других стран - то обычно документация, договора, на русском.
Н.АСАДОВА: Среди заметок, которые я читала про Узбекистан, некоторые сетуют на то, что в школах уже трудно найти русский язык, что в вузах на русском уже не преподают - так ли это, или вы развеете сейчас все эти мифы?
Э.ЗАКИРОВ: Та школа, в которой я учился, продолжает быть русскоязычной и даже существует тенденция, что даже в узбекскоязычных семьях считается предпочтительнее отдавать детей в русскоязычную школу, - просто, наверное, из-за того, что здесь еще с советских времен остались более квалифицированные педагоги и уровень обучения, как правило, в русскоязычных школах немножко выше, качество обучения немножко лучше, и просто потому, что русский язык выступает в качестве связующего, универсального языка.
Н.АСАДОВА: А что с вузами, есть ли какие-то русские отделения?
Э.ЗАКИРОВ: Во всех вузах, во всех регионах страны есть группы как русскоязычные, так и узбекскоязычные - в зависимости от выбранного языка сдают экзамены на том, или ином языке. Причем, даже существует возможность после поступления перевестись из одной группы в другую - по желанию студентов.
Н.АСАДОВА: Многие ли ваши знакомые стремятся учиться в России, и многие ли после этого возвращаются?
Э.ЗАКИРОВ: Возвращаются, как правило, те, кто попробовал работать в России и по каким-то причинам у них не сложилось, но таких мало - большинство с удовольствием остается, потому что просто выгоднее в материальном смысле работать в России, некоторые едут в более дальнее зарубежье, в Дубаи, например. В Эмираты некоторые переезжают - но это уже единицы. Большинство стремятся попасть в Россию, в Москву.
Н.АСАДОВА: Вы живете в Ташкенте и рассказываете, каково положение в столице. Сильно отличается положение в столице от регионов Узбекистана?
Э.ЗАКИРОВ: Да. Здесь, конечно, нужно смотреть по количеству русскоязычного населения в том или ином регионе. Ташкент и Ташкентская область это как столичный регион, он наиболее полон русскоговорящими людьми, то же самое можно сказать о Самарканде, это почти вторая столица, здесь также много таджиков. И школы русскоязычные в этих регионах преобладают. А в регионах с менее населенным русскоязычным населением, конечно, преобладают больше узбекскоязычные школы.
Н.АСАДОВА: Спасибо вам большое, Эльдар. Я так понимаю, что не так все и плохо. У нас еще один гость, блогер Сергей Наумов, который живет далеко от Ташкента, далеко от столицы - у него немножко другой взгляд на ситуацию с русским языком в Узбекистане. Сергей, расскажите более точно, где вы живете и какова ситуация с русским языком в вашим регионе?
С.НАУМОВ: Город Ургенч, тысяча километров от Ташкента, в Приаральском регионе, зона экологического бедствия считается. Достаточно насыщенный населением регион - более полутора миллионов жителей. Русских людей по последним цифрам в областном центре Ургенча 2 тысячи человек, 4 школы с русским языком обучения, всего таких школ по Хорезмской области 16. Это вкратце об образовательном аспекте.
Н.АСАДОВА: Если сравнивать время конца СССР и после развала, 90-е годы - как менялось отношение к русским именно в этом регионе?
С.НАУМОВ: Поначалу была большая война бытового и, если хотите, государственного национализма начала 90-х - как нам тогда говорили это издержки обретения независимости. Но потом эта волна сошла «на нет», президенту Каримову не нужны были в союзниках, ни националисты, ни исламисты, так что, в конечном счете, народ понял, что все беды не от русских, - как только стали независимыми.
Н.АСАДОВА: То есть, вы все это пережили. Почему вы не уехали? Наверняка многие ваши знакомые уехали.
С.НАУМОВ: Уехали все родственники, все знакомые, я практически здесь один. Но у меня свои личные обстоятельства, если честно - я не могу продать квартиру в силу некоторых причин и покинуть свою историческую родину, обретя новости. Честно говоря, вопрос про уехать у меня сейчас не стоит, но как только я смогу продать квартиру, тогда, конечно, мне придется что-то решать, потому что здесь совершено все изменилось - нет людей, нет знакомых, родственников, нет никого, и нет того компактного места для жизни.
Н.АСАДОВА: А с точки зрения культурного общения, того, что вы смотрите по телевизору, русский язык там остается языком общения, межнационального общения, языком распространения культуры?
С.НАУМОВ: Ну, зона употребления русского языка резко сужена, в районных центрах практически уже никто не говорит, русский можно услышать только в областном центре, в Ургенче. К сожалению, русский язык сам по себе угасает, на что есть естественные причины. Носителей русского языка все меньше и меньше.
Н.АСАДОВА: В основном остаются пожилые люди жить в Узбекистане, носители русского языка. Как дела обстоят у них с пенсией, стремятся ли они получать пенсию в России, насколько это возможно?
С.НАУМОВ: Не думаю, что в узбекской глубинке много пожилых людей, которые получают российскую пенсию и живут здесь, и вряд ли такое будет приветствоваться узбекскими властями.
Н.АСАДОВА: Ваши знакомые, узбеки, которые живут не в столице, стараются дать своим детям дать образование по-русски, или хотят, чтобы они знали русский?
С.НАУМОВ: Последние 10 лет русский язык настолько активно вымывался в силу тех или иных причин, но сейчас появился новый тренд - то, что экономические интересы, способы повышения благосостояния семьи все связаны с работой в России. Следовательно, сейчас родители часто хотят, чтобы их дети изучали русский язык. Но, к сожалению, этого все равно мало.
Уровень преподавания русского языка сейчас очень слабенький, и я не вижу причин для того, чтобы он усилился. А интерес к русскому языку, разумеется, вырос, в последние годы особенно. Люди понимают, что знание русского языка дает им большие преимущества, когда они приезжают в Россию.
Н.АСАДОВА: То есть, для тех, кто хочет поехать на заработки в Россию, для них интерес к знанию русского языка большой. Есть спрос на курсы русского языка?
С.НАУМОВ: К сожалению, у нас такого большого интереса пока нет, и честно говоря, никто не занимается созданием таких курсов. Какие-то попытки были, но они были настолько незначительными. Сейчас этим занимается, как ни странно, само государство, даже в отдельных узбекских школах создаются русские классы, существует одна группа в университете, которая выпускает преподавателей русского языка и литературы для узбекской школы - это 25 человек ежегодно примерно. А старый преподавательский состав, к сожалению, все меньше и меньше.
Н.АСАДОВА: Спасибо вам большое. Мы сейчас прервемся на новости и рекламу и затем продолжим разговор о том, как живут русские в Узбекистане.
НОВОСТИ
Н.АСАДОВА: Продолжаем программу. И сейчас у нас важная тема - русские СМИ в Узбекистане. На связи у нас Василий Марков, журналист, который расскажет о том, существует ли сейчас пресса, сайты на русском языке в Узбекистане. Василий, вы живете в Ташкенте, в столице, расскажите, какие русскоязычные СМИ в Узбекистане?
В.МАРКОВ: По порядку. В принципе, здесь мало что поменялось с тех пор, как наши страны получили независимость русские газеты есть, но их не стало больше, может быть, их стало меньше и основная их часть учреждена государственными или правительственными структурами.
Н.АСАДОВА: Это какие газеты, и какой у них тираж?
В.МАРКОВ: Из государственных официальных самый большой тираж имеет газета «Народное слово», она была учреждена в первые годы независимости, также она выходит на узбекском. У нее тираж 15-20 тысяч экземпляров. До сих пор выходит старейшая газета на русском языке «Правда Востока», которой уже больше 90 лет - ее тираж 10-15 тысяч, конечно, он упал за последние 15 лет заметно. Из независимых газет газета «Новости Узбекистана», одна из самых популярных, но ее тираж не более 5 тысячи экземпляров.
Вообще надо сказать, что пресса в Узбекистане не очень популярно, правильнее сказать, непопулярна, в том числе и русскоязычная. Просто потому, что публикуются статьи и материалы, которые неинтересны читателям. В основном пресса используется знаете, для чего? - в прессе публикуются указы, постановления, нормативные акты - для этого она может быть полезна. Или комментарии по применению законодательства, есть подобное издание «Налоговый таможенный вестник» - там есть полезные для бизнесменов, бухгалтеров и аудиторов разъяснения и комментарии таможенников.
Н.АСАДОВА: Это издание на русском языке, или на обоих выходит?
В.МАРКОВ: Это издание на двух языках. Здесь много изданий на двух языках выходят, но конечно, много тех, которые выходят на узбекском.
Н.АСАДОВА: А что касается интернета, что есть из он-лайн изданий? Я знаю, что есть очень популярное в России для тех, кто интересуется, как живут в Средней Азии, «Фергана.ру» - там пишут довольно смело.
В.МАРКОВ: Я бы не назвал этот сайт известным, потому что он учрежден российскими людьми, этот сайт популярен, правда, доступ к нему блокирован, поэтому не все желающие могут на него попасть. Конечно, есть люди, которые умеют обходить блокировку в интернете, но это далеко не все те, кто хотел бы читать новости на этом сайте. Я знаю, что есть конкурирующий сайт - «Узб.нет» и очень популярный сайт, который делают журналисты из Ташкента «Узб.метроном.Ком» - новости на нем отличаются от официальных.
Н.АСАДОВА: А независимые более или менее журналисты подвергаются каким-то преследованиям, у них есть проблемы с властями?
В.МАРКОВ: Есть, конечно, безусловно. Они подвергаются преследованиям, давлению и журналисты более или менее регулярно привлекаются к административной ответственности или уголовной, - официально никогда не выдвигаются обвинения против их журналистской работы, обычно это обвинения в клевете, что в суде не доказывается, но журналисты получают в качестве наказаний штрафы. Например, в 2010 г. был приговорен к штрафу журналист Владимир Березовский, который в то время работал на «Российскую газету».
Н.АСАДОВА: Я так понимаю, что в Узбекистане журналисты часто оказываются за решеткой именно по политическим делам. Есть какая-то статистика?
В.МАРКОВ: Узбекистан в принципе одна из самых больших тюрем для журналистов, но, в общем, сейчас, по моим данным - они могут быть не очень точными, в тюрьме сидят 7 или 8 журналистов, - не могу сказать, что все они сидят из-за своей работы, потому что несколько человек из них сидят действительно по религиозным мотивам, они представители религиозных организаций, которые в Узбекистане запрещены. в том числе и в России - это исламское течение. Они в своих изданиях пытались пропагандировать идеи этого религиозного течения.
Но хотел бы подчеркнуть, что все журналисты, которые сидят и отбывают наказание, они все не русскоязычные, не русские. Есть такой в Узбекистане парадокс - к русскоязычным журналистам, журналистам с европейским происхождением отношение более мягкое почему-то.
Н.АСАДОВА: То есть, они продолжают работать в более или менее независимых изданиях.
В.МАРКОВ: Они тоже подвергаются давлению, но нет ни одного посаженного журналиста с европейской фамилией. Правда, есть один убитый журналист - он был убит в 90-е годы.
Н.АСАДОВА: Понятно. А скажите, как часто блокируют в интернете какие-то сайты, есть среди них русскоязычные - кроме «Фергана.Ру»?
В.МАРКОВ: В интернете заблокированы огромное количество новостных сайтов, в том числе и российского происхождения, заблокированы сайты российских газет - например, «Независимой газеты», одно время был заблокирован сайт «Российской газеты», журнала «Русский репортер», многие сайты зарубежных, западных СМИ. Они подвергаются блокировке примерно с 2005-2006 гг. некоторые из них периодически снова становятся доступными, но на непродолжительное время. Есть сайты, которые не блокируются полностью, а только отдельные статьи, содержащие какую-то критику.
Н.АСАДОВА: То есть власти скрупулезно отслеживают, что пишут на русском языке про Узбекистан, про чиновников, руководителей страны?
В.МАРКОВ: Власть скрупулезно отслеживает все, что пишется об Узбекистане на любых языках. Нельзя сказать, что к русскоязычным СМИ есть особенное отношение, блокируется абсолютно все.
Н.АСАДОВА: А социальные сети? ЖЖ, «Фейсбук»?
В.МАРКОВ: ЖЖ тоже блокировался, потом он был разблокирован, около года назад, затем снова его заблокировали. Сейчас я могу спокойно получать к нему доступ, но заблокированы отдельные личности - например, заблокирован дневник журналиста ташкентского Алексея Волосевича - на него просто так не зайдешь, то же самое и с другими.
Н.АСАДОВА: Что происходит на телевидении? Насколько доступны российские федеральные каналы?
В.МАРКОВ: Не могу сказать, как регулируется законодательством соотношение языков на телевидении, знаю, что на радио есть правило, что 50% а узбекском и 50% на русском, и радиостанции этого придерживаются. Было одно исключение, - радиостанция «Ариад», ее сейчас нет, ее закрыли, - у них на одной волне шло только на русском, на другой только на узбекском. На телевидении ситуация немножко другая - передач на русском языке намного меньше, чем на узбекском, но думаю это не потому, что кто-то хочет ограничить телеэфир на русском языке, - телевидение среди русскоязычного населения непопулярно по тем же причинам, по которым непопулярна пресса вообще.
Передачи на русском языке есть, но их намного меньше. Например, на главном государственном телеканале «Узбекистан», есть программа, которая называется «Агбарот», «Вести», - она выходит на узбекском и на русском, получасовой выпуск. Есть новостные передачи на других каналах государственных, есть целая сеть негосударственных каналов, но там также узбекский сильно превалирует над русским, хотя не думаю, что это сделано искусственно, просто аудитории не хватает.
Н.АСАДОВА: А федеральные российские каналы доступны в Узбекистане и как они цензурируются?
В.МАРКОВ: Большинство телеканалов доступно, но в разное время запрету подвергались разные каналы. Был запрещен ТНТ, ТВ-Центр, под запретом СТС и что-то еще?
Н.АСАДОВА: А почему? СТС вообще развлекательный канал - почему он был запрещен?
В.МАРКОВ: Ну, тут такая моральная подоплека - передачи неприемлемы для исламской морали, большинство в Узбекистане исповедуют ислам. Так было официально объяснено. А ТВЦ был запрещен из-за программ, связанных с Узбекистаном. В принципе, если у вас есть спутниковая антенна, вам никто не может запретить принимать те каналы, которые вы хотите, запреты распространяются на студии кабельного телевидения. Но, в общем, российское телевидение доступно - антенны срезать пока никто не заставляет, но вы не имеете права ретранслировать определенные телеканалы. НТВ - пожалуйста, спокойно.
Н.АСАДОВА: Спасибо вам большое, Василий. И следующая важная тема - религия и церковь в Узбекистане. Об этом нам расскажет узбекский журналист Сергей Яшко. Сергей, расскажите, действует ли Православная церковь на территории Узбекистана, есть ли храмы, прихожане в храмах?
С.ЯШКО: Да, конечно, есть и действует, Успенский кафедральный собор в центре Ташкента, власти выделили ему большую территорию в центре Ташкента, есть еще несколько храмов - в Ташкенте 4 известных храма, есть храмы в Самарканде, Ургенче, других центрах, так что РПЦ чувствует себя здесь достаточно комфортно.
Н.АСАДОВА: Много ли прихожан у этих церквей? Подавляющее число в Узбекистане - мусульмане. Нет ли конфликтов между небольшим христианским населением и мусульманским?
С.ЯШКО: Вы имеете правильное представление - действительно, Узбекистан сегодня скорее мононациональная республика, постепенно такой становится, но 10% все равно остаются представителей других народов, по официальной статистике в Узбекистане порядка 100 представителей иных народностей, народов и наций. Но за все время существования независимого суверенного Узбекистана не было конфликтов на межрелигиозной почве и конфликтов на основе различных вероисповеданий. Узбекистан традиционно толерантное государство и в этом плане проблем нет.
Н.АСАДОВА: Каковы отношения Православной церкви Узбекистана с РПЦ?
С.ЯШКО: Не думаю, что пребывание или возможность пребывание российского патриарха в Узбекистане это показатель состояния РПЦ.
Н.АСАДОВА: Бывают какие-то бытовые проблемы?
С.ЯШКО: Недавно был случай, у кого-то конфисковали Библию, но там была не религия, а чисто меркантильные интересы. А что касается истинно верующих, наверное, истинно верующие сегодня это люди старшего поколения, и я бы не сказал, что верующие это молодые люди, скорее, это либо просто дань принадлежности к православному народу, либо дань ситуации.
Н.АСАДОВА: В Москве больше проживает христиан, и каждый раз, когда какой-то мусульманский праздник выводит на улицы большое количество мусульман, то у подавляющего большинства населения Москвы возникают вопросы - вот, что они тут вышли резать баранов на улицу, все улицы заняты - возникают если не конфликты, то недоумение, недовольство. В Узбекистане противоположная ситуация, подавляющее число мусульман. Если проходит какой-то Крестный ход, религиозные обряды, как к этому относится население?
С.ЯШКО: Все это происходит на территории храмов, а не вне пределов храмов. То, что москвичи возмущаются - это закономерно, - если у вас под окнами будут резать баранов на глазах ваших детей, это не доставит вам ни эстетического, никакого иного удовольствия. И даже при всей вашей толерантности к представителям иных конфессий.
Все религиозные обряды, согласно закону, в Узбекистане проходят на территории храмов. Это касается не только православия, это касается и всех остальных. Поэтому конфликтов или недовольства подобных тому, что есть в России, для нас нехарактерны.
Н.АСАДОВА: Спасибо, все понятно. Спасибо вам за рассказ. Еще важная тема - русский бизнес в Узбекистане. И здесь все не так хорошо, как в других странах постсоветского союза, что я узнала - что известные крупнейшие Российские компании, которые работают в Узбекистане, испытывают разного рода трудности. В частности, из-за того, что зарубежные компании, работающие на рынке Узбекистана, испытывают затруднения с конвертацией, они торгуют на территории Узбекистана и получают местную валюту, сумы, и их конвертировать в любую другую устойчивую валюту, доллары, евро и даже рубли, большая трудность. В частности, компания «Аэрофлот» не может перевести в рубли или доллары миллионы сумов, которые накопились на ее счетах в узбекских банках.
Также были две неприятные громкие истории с двумя большими российскими компаниями, это «Вимм-Билль-Данн» и МТС, и про то, что произошло с этими компаниями нам расскажет журналист Алексей Волосевич, тот самый человек, чей блог в ЖЖ заблокирован в Узбекистане. Алексей, расскажите, что произошло с русскими компаниями в Узбекистане? Я так понимаю, что у одной компании все ее узбекские дочки были просто национализированы, бизнес был отнят, и у МТС происходит то же самое?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Да, если национализация, отъем бизнеса у «Вимм-Билль-Данн» прошла тихо и достаточно незаметно, то конфискация МТС наделала много шума, в связи с чем сейчас в Узбекистане осталось всего три оператора, а было четыре, и работа сотовой связи стала намного хуже.
Хотел бы сказать, что бизнес здесь отнимается не только у российских инвесторов, но и у любых иностранцев, практически рано или поздно бизнес отнимается.
Н.АСАДОВА: А кто отнимает бизнес, как это происходит?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Ну, об этом не пишут нигде, но всегда слухи просачиваются - как правило, за этим стоит либо Гульнара Каримова, старшая дочь президента, либо иные фигуры. А вот кто эти «иные фигуры», мы можем только догадываться.
Н.АСАДОВА: Давайте более подробно вспомним историю с «Вимм-Билль-Данн» - компания вложила много миллионов долларов в производство молочной продукции, была чуть ли не лидером на рынке, и вдруг почему-то ее обвинили в том, что она не погасила долг перед ОАО «Ташкентсут», и тогда Давид Якобашвили, который в тот момент владел компанией, назвал это политическим решением. У Якобашвили были хорошие связи, но ничего не помогло - почему это так, и как это повлияло на работу других российских компаний?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Я не знаю, почему российское правительство, видимо, считает ненужным, необязательным защищать интересы российского бизнеса в Узбекистане. Другие иностранные правительства как-то пытаются воздействовать на Узбекистан, чтобы помочь своим.
Н.АСАДОВА: Получается это, или нет? Можете привести подобный пример?
А.ВОЛОСЕВИЧ: На самом деле не страна, а в целом они вступаются достаточно активно. Например, были сильные наезды со стороны государства на золотодобывающие и золотоперерабаытвающие иностранные предприятия, в основном отъем происходит в сфере добычи природных ресурсов и ископаемых, но такую компанию, как МТС, пожалуй, у нас в первый раз обанкротили. Причем, сделали это абсолютно нагло и беспардонно, оставили без связи 9 млн абонентов, каждого третьего жителя страны, включая стариков и младенцев. И ничего - Россия ухом не пошевелила.
Н.АСАДОВА: Но были ноты протеста МИДа, вступались из Госдумы - как раз беспрецедентная это ситуация с МТС, когда на государственном уровне Россия пыталась защитить интересы своего бизнесмена, российского бизнеса.
А.ВОЛОСЕВИЧ: Как вступились? Что-то сказали, «бла-бла»? «Вступиться» - это целая система давления, в том числе, гастарбайтеры, собственность Гульнары Каримовой - есть миллионы способов давления, но никто этого не сделал. А не сделали простой причине - потому что через Узбекистан идет туркменский газ и думаю, еще масса других делишек есть.
Н.АСАДОВА: После всех этих неприятных историй с большими российскими компаниями остаются ли желающие русские бизнесмены работать в Узбекистане, в каких сферах в основном?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Честно говоря, я с такими бизнесменами незнаком. Я знал несколько российских бизнесменов, они тоже ушли из Узбекистана, у них была близкая, схожая история с МТС. Из Узбекистана на самом деле сейчас уходит большинство компаний, все бегут. Остаются крупные компании, за которыми стоит государство - южнокорейские, китайские. А поскольку россияне своих практически не поддерживают, видимо, не считают нужным и необходимым, то многие из них уходят. И что-то я не слышал, чтобы в последнее время какие-то новые компании или крупные бизнесмены сюда пришли.
Н.АСАДОВА: Ваш блог в ЖЖ заблокирован и многие журналисты, которых мы просили рассказать в эфире про работу русских бизнесменов в Узбекистане, отказывались. Почему вы не боитесь?
А.ВОЛОСЕВИЧ: На самом деле здесь такая ситуация, что трогают только тех, кто пытается организовать какие-то группы. Если человек просто пишет о чем-то, то вероятность того, что против него будет возбуждено уголовное дело, или еще какие-то неприятности, процентов 40-50, но если он начнет народ сколачивать в группы, допустим, даже с невинными призывами выйти в какую-нибудь памятную дату и возложить куда-то цветы, то это уже будет расцениваться как смута, потенциально чреватая беспорядками, естественно, направленными не в пользу главы государства, и такого человека постараются нейтрализовать, вытеснить из страны, - вариантов много.
Н.АСАДОВА: Но к вам это не относится, вы никого не призываете, вы сами по себе?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Да, я никого не призывал собираться в толпу, на митинг, не создавал подпольных ячеек, и так далее.
Н.АСАДОВА: А почему вы не уезжаете из Узбекистана?
А.ВОЛОСЕВИЧ: Меня просто работа держит. Мне интересно все эти годы здесь было работать. Материал интересный здесь был и будет достаточно долго.
Н.АСАДОВА: Спасибо вам большое, желаю вам успехов всяческих и удачи. На самом деле история с МТС в Узбекистане продолжается. Последние новости что нам гласят - то, что сейчас власти Узбекистана выставили на торги активы 14 региональных филиалов компании «Уздун.Орбита», то компания, подконтрольная, дочка МТС. Все эти филиалы будут продаваться в один день, 31 июля, и компания МТС не участвует, естественно, в этом аукционе.
За активы «Уздун.Орбита» государство рассчитывает получить не менее 224 млн долларов. То есть, ситуация такая, что в один прекрасный день государство почему-то национализировало активы МТС в Узбекистане. Естественно, МТС как-то продолжает бороться, и подали иск в Международный суд, надеются как-то выиграть его. К сожалению, сейчас пресс-секретарь МТС не была доступна для комментариев.
И еще одно обстоятельство, довольно сложное - то, что несколько менеджеров МТС, которые работали в Узбекистане, были арестованы по обвинению в уклонении от уплаты налогов и финансовых махинациях. И какова их судьба, например, тоже не очень понятно сейчас. А гендиректор «УздунОрбиты» Ахмедов вообще был вынужден бежать из страны.
Три года назад эта ситуация произошла и с «Вимм-Билль-Данн», - Давид Якобашвили, владелец, отказался от комментариев, но три года назад он их давал и говорил, что национализация активов компании в Узбекистане это абсолютно претенциозное политическое решение и, цитирую: «Мы не понимаем, в чем причина конфликта. Вдруг мы оказались неугодны республике, где и народ любил наши продукты, и даже президентский дворец потреблял ее до самого последнего дня, и даже после закрытия предприятия» - так говорил он три года назад РИА «Новости».
Подытожив можно сказать, что не только русский бизнес, но и вообще иностранные инвесторы бегут из Узбекистана вследствие вот такого несправедливого к ним отношения. В следующей передаче у нас должен присутствовать посол Узбекистана в России, или какой-то другой представитель узбекского в Москве, мы заслали более месяца назад приглашение, но до сих пор не получили ответа. Надеюсь, что все-таки кто-то из посольства придет, но если не получится, то не обессудьте. С вами была Наргиз Асадова. До встречи.
Правила комментирования
comments powered by Disqus