В первой части статьи мы остановились на том, что пока на территории Туркестана делили власть альянс «большевики-эсеры» и либералы с мусульманскими радикалами, в Ташкент прибыл из Кашгара достаточно интересный персонаж — майор британской разведки Фредерик Бейли.
Именно с него, как утверждают историки, началось системное финансирование Британией всей туркестанской антисоветчины. В том числе — басмачей, на которых британцы делали серьёзную ставку вплоть до самого начала в СССР Великой Отечественной войны…
Пена в мутном потоке
«Миссия Бейли» прибыла в Ташкент подозрительно вовремя: в Ташкенте тогда уже возникло несколько подпольных антибольшевистских организаций. Самой известной и крупной из них была «Туркестанская военная организация» (ТВО). Возглавили ТВО генералы Лука Кондратович и Евгений Джунковский, а также полковники Иван Зайцев и Пётр Корнилов — родной брат основателя белого движения, генерала Лавра Корнилова.
Вокруг ТВО в конечном счёте сплотились все антибольшевистские силы края — кадеты, меньшевики, правые эсеры, буржуазные националисты, басмачи, мусульманское духовенство, бывшие чиновники царской администрации, дашнаки (армянские националисты), бундовцы (еврейские социалисты). Штаб ТВО установил связь с атаманом Дутовым, генералом Деникиным, казахскими националистами-алашординцами, эмиром бухарским, главарями ферганских и туркменских басмачей, закаспийскими белогвардейцами, а также английскими консулами в Кашгаре, Кульдже и Мешхеде.
В свою очередь, глава британской военной миссии в Закаспийской области (сейчас является частью Туркменистана), генерал Уилфрид Маллесон обещал представителям ТВО 100 миллионов рублей, 16 горных орудий, 40 пулеметов, 25 тысяч винтовок и соответствующее количество боеприпасов. Миссия Маллесона планировала захват всего Туркестана шестью фронтами. Первый фронт — наступление на Ташкент англичан и эсеров с белогвардейцами из Закаспийской области. Вторым фронтом, по плану Маллесона, должно было стать наступление оренбургских казаков атамана Дутова со стороны Актюбинска. Третий фронт — это басмаческие отряды Джунаид-хана из Хивы. Четвёртый, пятый и шестой фронты должны были обеспечить соответственно эмир Бухары Сеид Алим-хан, семиреченские казаки и ферганские басмачи.
Кроме членов миссий Маллесона и Бейли, активно взаимодействовали с ТВО американский консул в Ташкенте Роджер Тредуэлл, сотрудники американского Красного Креста и «Ассоциации молодых христиан». Уинстон Черчилль позднее писал, что на окраинах России выросли антибольшевистские правительства, охраняемые войсками союзников. ТВО в итоге разгромили, а майору Бейли удалось уйти от чекистов. О своей работе в Туркестане он написал книгу «Миссия в Ташкент», которая увидела свет только в 1946 году. Изучаешь биографию Бейли и удивляешься: как он с таким неспокойным нравом прожил 85 лет? Наверное, потому, что советские чекисты его в своё время упустили.
Однако с бегством Бейли британская помощь басмачам не прекратилась. Ей, после разгрома мятежей, в борьбе с Советской властью Лондон стал отводить особую роль. Первые караваны из Афганистана с оружием молодая советская контрразведка зафиксировала в июне 1918 года.
Враг моего врага
После прихода к власти в Туркестане, те, кто называл себя большевиками, натворили в первое время много глупостей. Которые, собственно, и послужили одной из причин появления басмаческих шаек. Но здесь, объективности ради, надо отметить два обстоятельства.
Первое: большевики не были единым организмом вплоть до XVIII съезда партии. Вспомним хотя бы их позицию по «Брестскому миру» с Германией. Ну а если прочесть материалы VIII съезда РКП(б), который проходил с 18 по 23 марта 1919 года, то и вовсе диву даёшься: как такая партия смогла не то, что взять — удержать власть? В плане позиций на том съезде был такой разброд! Одни ратовали: «Строим коммунизм здесь и сейчас!» Другие — в пику им: «Всё бросаем и уходим в подполье!» Третьи — «Даёшь мировую революцию!». Что уже говорить о большевиках на местах?
Второе обстоятельство: когда в Петрограде узнали, что товарищи из Туркестана набирают органы власти по национальному принципу, и на нём же строят партийные ячейки, то устроили им нагоняй. Туркестанцы прекратили свою ненужную и вредную «левизну», и присмирели. Осенью 1919 года образовалась Туркестанская комиссия ВЦИК и СНК РСФСР. Ей-то и пришлось исправлять то, что наворотили «товарищи на местах». Как сообщают историки, Турккомиссия восстановила шариатские суды, вернула вакуфное имущество (то, что в исламе предназначено на религиозные цели или благотворительность) и прекратила преследование людей на религиозной почве. Более того: руководство Бухарской Советской Народной республики письменно обязало местные власти привлекать мусульман к молитве. Тех же, кто это распоряжение саботировал, могли расстрелять — и расстреливали.
Вдобавок Турккомиссия добилась, чтобы тогдашняя мусульманская элита стала активно привлекаться к госуправлению. Вот так — с помощью слова и «Товарища Маузера» Советская власть более-менее навела порядок.
В итоге отношение мусульман к Советской власти резко изменилось в лучшую сторону. Без эксцессов, правда, не обходилось и потом. Но это были именно что единичные случаи — большевики, что о них ни говори, умели признавать и исправлять свои ошибки. Правда, в случае с басмачеством им это на первых порах помогло мало…
Говоря о борьбе с контрреволюцией в Ферганской долине, нельзя обойтись без того, чтобы не упомянуть «Джалал-Абадскую» авантюру и Константина Монстрова — командующего так называемой «Крестьянской армии». Образовалась она в Джалал-Абаде. Первоначально — для защиты русских поселенцев от набегов басмачей. Монстров и его «армия» первое время была на стороне Советской власти, и Ташкент даже слал Монстрову деньги, оружие и снаряжение. Согласно принятой сегодня историографии, от Советской власти Монстров и его «крестьяне» отвернулись после того, как большевики ввели продразвёрстку, и стали перераспределять земли русских поселенцев в пользу бедных дехкан. Тогда же в окружении Монстрова появились офицеры от адмирала Колчака и атамана Анненкова.
Для разгрома Советской власти Монстров заключил союз с одним из вожаков басмачей Мадамин-беком - Мадамином Ахметбековым. Исследователь Алексей Щербаков пишет о нём:
«В 1917 году Мадамин Ахметбеков побывал в председателях профсоюза мусульманских работников города Старый Маргелан, а впоследствии выбился в начальники местной милиции. Именно милиционеры-узбеки и составили основу его отряда. Тогда-то он и стал Мадамин-беком».
После объединения у бывших противников оказалось под ружьём 20 тысяч человек. Вдвоём Монстров и Мадамин-бек подняли восстание против большевиков. Сначала они захватили Ош, а потом — пошли на Андижан. Осада города шла две недели, несмотря на то, что на одного защитника Андижана приходилось четверо «монстровцев».
Взять Андижан Монстрову и Мадамин-беку не удалось — всё испортил Казанский полк Алексея Соколова и сводный интернациональный отряд из Скобелева (ныне — Фергана) Ивана Сафонова, внезапно появившиеся у стен города. Монстров и Мадамин-бек после бегства из-под Андижана потеряли последовательно всё захваченное — Ош, Узген и Джалал-Абад. Оба командира бежали в труднодоступные районы Ферганы, и создали там при помощи англичан «Временное Ферганское правительство». Правда, никакой реальной помощи англичане потом так и не оказали.
Сама «Джалал-Абадская авантюра» закончилась зимой 1920 года. Когда Туркестанским фронтом уже командовал Михаил Фрунзе. Последнее крупное сражение армии Монстрова с войсками Фрунзе произошло 23 января в районе ошского кишлака Гульча. Сам Монстров сдался властям ещё раньше — 17 января. Позднее сдался и Мадамин-бек, получив от Фрунзе задание совершить дипломатическую миссию с целью склонить других басмаческих командиров сотрудничать с Советской властью. Дальнейшая судьба Монстрова неизвестна. По одним данным его расстреляли в феврале 1920 года. По другим — он отсидел в тюрьме, потом перебрался в Ленинградскую область, а в 1930 году его арестовали, и больше Монстрова никто не видел.
Куда конкретнее — судьба Мадамин-бека. Весной 1920 года с пятью сопровождающими он отправился к курбаши (так называли тогда басмаческих вожаков) Шер Мухаммад-беку (он же Куршермат), чтобы уговорить его встать на сторону Советской власти. По дороге отряд остановили представители другого курбаши — Хал-ходжи, с которым у Мадамин-бека раньше были трения. Мадамин пытался попросить у Хал-ходжи разрешения на проезд через его территорию, но завязалась перестрелка. В итоге Хал-ходжа, захватил всю группу, а самого Мадамин-бека - казнил.
Потеря репутации
О каждом из басмаческих курбаши можно написать отдельную статью — у иных из них биографии настолько богатые, что каждая годится даже для отдельного романа. Но всех их объединяло одно: они так и не смогли дать простому народу хоть какое-то подобие идеи. И Кичик Эргаш, и Катта Эргаш («Большой Эргаш»), и Хал-ходжа, и Куршермат, и Мадамин-бек, и Ибрагим-бек, и Джунаид-хан и Муэтдин-бек — все они, по большому счёту, воевали ради самой войны. Что сейчас с переменным успехом делают на Ближнем Востоке и в Афганистане террористические группы, вроде запрещённой в уважающих себя странах ИГИЛ.
В уголовном деле Муэтдина есть эпизод, который приводит в своих воспоминаниях член Революционного трибунала при Реввоенсовете РСФСР Пётр Камерон. 13 мая 1921 года Муэтдин напал на продовольственный транспорт, шедший в Ош. Транспорт сопровождали до 40 красноармейцев и продармейцев. Там же были и гражданские, включая женщин и детей — как русских, так и мусульман. Вёз транспорт 1700 пудов пшеницы, 6000 аршин мануфактуры и другие товары. Банда Муэтдина напала на транспорт, и зверски убила до 70 человек, не считая местных жителей, которых унесли их родственники и соседи, чтобы похоронить до заката солнца.
И подобное Муэтдин творил повсеместно. В конце концов, сдали его свои же — после того, как их главарь решил убить военкома штаба войск Ферганской области Николая Болотникова и начальника штаба Киргизской обороны Кадырбека Камчибекова — внука «Царицы Алая» Курманжан-датки. К слову, командовал Киргизской обороной второй внук Курманжан — Джамшит Карабеков.
Примечательно, что когда Муэтдина судили, то, как писал Камерон, все мусульмане, кто присутствовал на процессе, перед вынесением приговора встали на колени, и начали молиться за укрепление Советской власти и справедливый приговор Муэтдину. Молитву читал мулла Мухаммед Умаров. Который сам был свидетелем зверств Муэтдина. Умаров показывал на процессе:
«Я сам уцелел лишь потому, что Муэтдин не рискнул меня убить: меня как духовника уважало население».
В заключение Умаров заявил суду, что его население трёх районов поручило ему сказать:
«Если хотя бы один из этих преступников будет освобождён, мы все бросим свои родные места и уйдём в горы или в Мекку».
Перед расстрелом Муэтдина и семерых его главных приближённых, случилась неслыханная ни до, ни после вещь: пострадавшие от банды отказались принять из рук приговорённых хлеб — в знак примирения. А могилу расстрелянных потом и вовсе забросали нечистотами. Что примечательно, среди расстрелянных басмачей Муэтдина тоже был мулла — Тока Алиев. То есть, мы видим, что для басмаческих вожаков религия была лишь прикрытием как уголовного, так и политического бандитизма.
Нанесли басмачи серьёзный ущерб и экономике региона — и без того небогатой в те времена. Только в одной Ферганской долине в 1920 году басмачи сожгли 56 хлопкоочистительных заводов и 150 тысяч пудов хлопка-сырца. Тогда же из каждой сотни лошадей они истребили 84 головы, из ста голов крупного рогатого скота — 93, а ещё 90 голов — мелкого рогатого скота. Понятно, что после такого поддерживать басмачей мог только сумасшедший.
Не было секретом для населения и то, что басмачей поддерживали последний эмир Бухары Сеид Алим-хан, Британия, Турция и Афганистан. Именно с территории последнего шли в Советский Туркестан банды и караваны с оружием. В 1924 году по приказу инспектора РККА Сергея Каменева вышел «Сборник методических указаний по борьбе с басмачеством». Там, в частности, говорилось, что пусть через границу прорвётся банда, нежели караван с оружием. После выхода этой книги (а её до сих пор изучают антитеррористические подразделения США), эффективность красноармейцев и пограничников против басмачей увеличилась.
В 1931 году произошло последнее нападение крупной банды Ибрагим-бека на советскую территорию. Банду разгромили, а самого Ибрагима после суда расстреляли во дворе Ташкентского ГПУ.
Почему басмаческое движение сошло на нет? Не только потому, что басмачи не смогли дать народам Туркестана идею, которую бы поддержали все. Своими зверствами — эти занимался не только Муэтдин-бек — басмачи также отвратили от себя дехкан Туркестана. Но есть и ещё кое-что. В 1942 году СССР и Британия стали союзниками во Второй Мировой войне. Ряд историков считают, что именно тогда британцы обязались пресекать любую активность антисоветских банд на подконтрольной им территории.
Как бы там ни было в истории басмачества, надо понимать: всё, что было с нашими предками в ту эпоху — это не от того, что большевики или басмачи имели какую-то особую жестокость. Жестоким тогда было всё общество — от Туркестана до Прибалтики. Ну а собственно Туркестан и до присоединения к Российской империи, и перед вхождением в СССР не был территорией поголовного гуманизма. И научной и художественной литературы об этом вышло много за 100 лет. Первая мировая война, восстание 1916 года в Средней Азии, Февральская и Октябрьская революции, гражданская война — всё это не способствовало кротости общества, независимо от того, какому этносу и какой вере оно принадлежало. Ни, красные, ни белые, ни басмачи — никто из них не был кроткими овечками, боявшимися лить кровь — свою или чужую.
В истории любого народа были разные страницы. Поэтому историю становления Советской власти в Средней Азии и Казахстане тоже необходимо очистить от идеологии и конъюнктуры, чтобы потом исключить любую возможность внешних и внутренних политических сил нами манипулировать.
Правила комментирования
comments powered by Disqus